— Нет, ребята, он боится!

— Правильно делает, что боится.

— Четверо на двоих! — сумрачно пробормотал «трудновоспитуемый».

— Глупый ты какой, — сказал Дима. — Нас не четверо. Нас здесь две тысячи триста человек. Коллектив у нас такой: две тысячи триста. Ты это запомни намертво. Понял? А теперь повторим основные правила...

И они повторили.

Посоветовавшись, тут же решили парней расселить и отдать на воспитание в разные бригады. Попрощались. Вышли.

— Дим, а стоило ли вчетвером-то? — спросил Борис. — Двоих бы за глаза хватило.

— Мы же им не морду бить пришли. Мы пришли продемонстрировать, что такое коллектив в первородном значении. И они поняли, что это не шутка. И они поэтому больше не будут.

— Поняли, думаешь?

— Конечно, поняли.

Пожалуй, он прав, Дима: иногда нужно вот так, наглядно, демонстрировать, что такое коллектив.

Часовые любви

Это было на целине, в самой что ни на есть глубинке: пашни, озера в зарослях камыша, триста километров до железной дороги. Четыре дня я пробыл в райкоме комсомола (тогда еще не было территориально-производственных управлений), добывал у предельно занятых людей необходимую мне информацию. И все никак не удавалось поговорить обстоятельно с первым секретарем — Григорием... Впрочем, не так уж и важна его фамилия.

Пришел я в первый день к нему в кабинет с утра, достал блокнот и терпеливо пережидал, пока он кончит очередной разговор. Только раскрывал я рот, как тут снова зазвонили. Когда же наконец телефонный аппарат смолк, под окном раздалась пулеметная очередь выхлопов, вошел кто-то пыльный, измочаленный и увез Гришу у меня из-под носа. Так вот и сидел я в этой глубинке...

А на четвертый день заметил одну странную особенность. Всякий раз, когда примерно в начале шестого раздавался длинный, нетерпеливый звонок — так звонит междугородная, — Гриша вдруг смущался как-то, брал трубку, и тут же дверь кабинета отворялась. В комнату заглядывали либо Слава Кучеренко, инструктор по пропаганде, либо Нина Соловьева из сектора учета, делали мне таинственные знаки и извлекали меня в приемную.

— Что случилось?

— Знаешь, приехал парень из Кара-Су. Ты, конечно, хочешь поговорить с ним.

И хотя никакого желания говорить с кем-либо, кроме секретаря райкома, у меня не было (я все боялся: явится какой-нибудь на мотоцикле — и дожидайся потом Гришу), приходилось идти и разговаривать, утешаясь тем, что парнишка действительно интересный. Только при упоминании о Кара-Су он почему-то смущался.

Один раз — из Кара-Су, другой раз — девушка, тоже из далекого совхоза, в третий — тоже парень, и тоже издалека, и тоже интересный. Все они, как по заказу, являлись к началу шестого. И когда на четвертый раз по сигналу междугородной станции меня снова извлекли из кабинета, я спросил уж сам:

— Откуда нынче?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.