Маленькие трагедии

В них видит, а господ; и сам им служит.

И как же служит? Как алжирский раб,

Как пес цепной...»

Так подготовлен читатель ко второй сцене, к монологу барона в подвале гари зловещих отблесках свеч и золота.

Вот сходит он в хранилище своих богатств, дряхлый и все же величественный, сходит в день, «счастливый» для него. Сегодня он может всыпать горсть золота «в шестой сундук (в сундук еще неполный)...»

Отметим одну, незначительную на первый взгляд поправку, сделанную Пушкиным. В черновых материалах значится: «в сундук, увы! неполный». Пушкин изъял в окончательной редакции этот возглас сожаленья. Скупец, жалеющий о том, что сундук еще не полон, - грубый собиратель, заинтересованный лишь в количестве своих сокровищ. А для героя трагедии Пушкина сладостен самый процесс накопления. Страсть барона - утонченная страсть, самоцельная и чудовищная в своей самоцельности.

Скупой рыцарь говорит о мощи, которую ему будто бы дает обладание богатством:

«Что не подвластно мне? как некий демон

Отселе править миром я могу...»

В великолепных стихах показывает Пушкин страшную, всесильную власть золота:

«Лишь захочу - воздвигнутся чертоги;

В великолепные мои сады

Сбегутся нимфы резвою толпою;

И музы дань свою мне принесут,

И вольный гений мне поработится...»

Владыкой, управляющим миром, - вот кем пытается представить себя барон:

«Мне все послушно, я же - ничему;

Я выше всех желаний; я спокоен;