— К сожалению, я заболел той самой болезнью, которую хотел изучать на других. Но я счел нужным скрывать свое скверное состояние и продолжал идти вместе со всеми. Все были здоровы, кроме меня, мне оставалось фиксировать симптомы на себе. Я готов был идти и дошел бы до вершины, но они не хотели беспокоиться, брать на себя хоть какие заботы... Они принудили меня вернуться, идти по ледопаду ночью! Здесь они забыли о технике безопасности!
— Он все врет! — вдруг возразил Аркашка, беспомощно и растерянно оглядываясь.
Мила раскрыла рот от негодования.
— Видите, какой тон, — сказал доктор устало. — Удивительно! Простой мальчишка Тамир не злился на меня, хотя тащил за меня часть груза. У него не было никаких тщеславных целей — покорить вершины, побить рекорды и... забыть о человеке рядом. Он тянулся ко мне, и... уж чего я не ожидал, ребята приревновали его ко мне. А вернее, он был им нужен как вьючное животное, а я мешал, они хотели любой ценой избавиться...
Аркашка вдруг, растопырив руки, как слепой, метнулся к Валерию Петровичу.
— Я вам... за вранье!
Доктор придушенно охнул, присел на корточки. Ким схватил Аркашку за полу штормовки, удержал. Мила с омерзением смотрела на них. Андрей Егорыч подбежал, замахал руками.
— Вы будете дисквалифицированы как спортсмены! Вы не пойдете на восхождение!
— Ничего, перебьемся, — угрюмо сказал Ким. — Стыдись, Аркаша, таких порывов...
Ким тоже совсем пропал в глазах девушки. Вообще-то она ему ужасно нравилась, но не в этом было дело...
В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.