У нас на актерском факультете

В Раздольский| опубликовано в номере №577, июнь 1951
  • В закладки
  • Вставить в блог

Когда девушки вышли, он схватил бутылку с камфарным спиртом и угрожающе стал подступать к больному.

- Да не приставайте ко мне... - сказал Сергей, но покорно поднял рубашку. - Я боюсь щекотки. Кроме того меня уже этим мазали...

Ребята растирали Сергея по очереди. Они запыхались. На лестничной площадке Яша Алексеев, отдуваясь и вытирая лоб, сообщил девушкам:

- Он не теряет чувства юмора. Это прекрасный симптом. Завтра будет здоров.

- Пусть только он выздоровеет, - прибавил Сумцов. - Мы его по комсомольской линии пропесочим, будет помнить всю жизнь!

- На всякий случай не мешало бы подумать о замене, - сказала Ирина Бунчикова.

- Заменить? Но кем? - спросил Алексеев. - Допустим, Коля Фомин. Он в последнем акте вино разносит. Вино может разносить кто - нибудь из первокурсников...

Ребята молчали.

- Такой торжественный спектакль, - тоскливо вздохнул Миша Моховец. - А Александр Борисович сказал на последней репетиции, что Кушнарёв в роли Миловзорова - «яркое актёрское достижение». Спектакль без Сергея теряет наполовину. Он это знает. И в таких условиях - заболеть!...

В заключение ребята вызвали в коридор Колю Фомина. - Главное, не давай ему терять чувство юмора, - сказал Алексеев. - Я Серёжку знаю: пока он шутит, всё в порядке.

- Не давай ему вылезать из - под одеяла, - посоветовала Галя Шустикова.

Коля понуро кивал головой, моргал близорукими глазами и подавленно вздыхал.

- Яков прав. Бодрость духа - это всё, - напутствовал его Миша Моховец.

И ребята разошлись.

Напоив Сергея чаем с малиной, Николай присел возле больного на постель и начал его развлекать. Он коснулся точки зрения К. С. Станиславского на те случаи, когда актёры позволяют себе заболевать. Великий режиссёр, как известно, считал, что только личная смерть является для актёра уважительной причиной не придти на спектакль. По словам Николая, его отец, старый провинциальный актёр, играя

однажды Льва Гурыча Синичкина, вывихнул в первом акте ногу, но спектакль доиграл до конца. И только когда дали занавес в последнем акте, выбежал за кулисы и упал без сознания.

- Ты знаешь, эти старые русские актёры... - Николай выразительно помолчал. - Отец, помню, говаривал: «Если спектакль объявлен, он должен быть сыгран, хотя бы театру суждено было при этом сгореть». И что ты думаешь, горели, а играли...

Николай долго ещё рассказывал всякие небылицы, пока Сергей не закрыл глаза. Тогда Николай осторожно прикрыл лампочку газетой и сел с книгой за стол.

Сергей не спал. Он представлял себе, как завтра, несмотря ни на что, он будет играть... Вот Сергей проходит за кулисы. Ребята поддерживают его под руки. Они восхищены его мужеством, они уже простили его антиобщественное купание. На сцене, в сиянии прожекторов, Сергей забывает обо всём и играет, играет, как никогда!... Сам Александр Борисович после спектакля благодарит Кушнарёва, жмёт ему руку и говорит, что Сергей показал себя настоящим советским актёром - человеком долга...

Сергей приподнялся.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены