...После этой встречи я не раз виделся с Тернером: на съезде компартии в Лондоне, на съезде профсоюзов в Брайтоне. А потом снова приехал к нему.

На сей раз он предстал передо мной уже и как «официальное лицо»: в Лидсе создали отделение Общества англо-советской дружбы, и Эндрю избрали его председателем.

На стенах комнаты появились новые эскизы. Художник только что закончил большое произведение «Черная пятница», которое состоит из трех полотен.

Весной 1921 года английские шахтеры решили начать забастовку. Однако профсоюзные лидеры предательски сорвали ее. Эти события вошли в историю под названием «черная пятница». На первом из полотен Тернера изображены рабочие, на руках которых умирает голодный, измученный товарищ, на втором – лидеры тред-юнионов, договаривающиеся, как помешать забастовке, на третьем – угольные магнаты, празднующие победу.

Для этой работы характерны классовый подход, бескомпромиссность. Так же, как и для двух полотен, посвященных всеобщей забастовке в Англии 1926 года, для цикла картин о пикетчиках, других произведений Тернера. Его главный герой – рабочий человек. Обычно он некрасив: грубые черты лица, изможденный вид. Что ж, жизнь у него нелегкая.

К сожалению, картины Тернера не часто встретишь в музеях и галереях. А сам Эндрю уже который год не может устроиться на постоянную службу. Куда бы он ни обращался: в художественные училища, рекламные агентства, – его встречает отказ.

– Перед художником-коммунистом, который пишет на политические темы, да еще в реалистической манере, в Англии закрыты все двери. И ничего не сделаешь, у нас закон на стороне тех, у кого есть деньги, – обронил как-то Эндрю.

Зарплата его жены Дженни – машинистки в конторе – восемьдесят фунтов стерлингов в месяц. На эти скудные средства и живут они с четырехлетним сыном. Сам же Тернер зарабатывает от случая к случаю, когда, к примеру, профсоюз железнодорожников покупает его картину или Генсовет БКТ заказывает иллюстрации к книге об истории британского тред-юнионизма.

У него нет студии, Эндрю работает и принимает гостей в комнатке метра три длиной и столько же шириной. Она заставлена холстами, увешана эскизами, рисунками, готовыми картинами. Сюда же, когда я приезжал, хозяева вкатывали столик на колесиках с угощением. Другая, еще меньшая комната служит одновременно спальней и детской.

– Если бы не поддержка профсоюза, товарищей по партии, мы не смогли бы сводить концы с конца ми, – замечает Тернер.

И это говорит «самый талантливый из ныне живущих английских художников», как писала об Эндрю «Морнинг стар»! Но «Морнинг стар» – газета коммунистов, а буржуазная печать обходит Тернера полным молчанием. Он подвергается явной и узаконенной дискриминации. Цель ее однозначна – «неугодные» должны молчать.

«Как «король» стал нищим»

— Здесь ли живет Томми Лаутон?

— Это я. Что вам угодно?

Седоватый, чуть сутулый мужчина в зеленом свитере выжидательно и, пожалуй, с подозрением смотрит на меня. Я, в свою очередь, во все глаза разглядываю его, еще до конца не веря, что удалось найти знаменитого Томми Лаутона, одного из лучших футболистов в истории Англии.

В Лондоне никто не мог дать его адрес: ни руководители футбольной ассоциации, ни спортивные журналисты. Единственное, что выяснил: раньше Лаутон жил где-то в районе Ноттингема.

Еду туда, где мне уже не раз приходилось бывать. Первый визит к давнему знакомому – директору информационного центра Ноттингема. На него у меня большие надежды. Чего только не знает директор о городе: в какую сумму обошлось сооружение гигантского торгового центра «Виктория», сколько туристов ежегодно посещает Шервудский лес, какова вместительность нового театра «Плейхауз»!

Но на вопрос, где разыскать Лаутона, он разводит руками:

– У нас нет сведений о нем.

Менеджер футбольного клуба «Ноттингем каунти», за который долгое время играл Томми, бросает в ответ:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.