Чем?

Как-то не поладили друг с другом два соседа — мало ли что бывает: поссорятся, покричат да разойдутся. А тут нет: схватил один из них подвернувшийся под руку топор, рубанул наотмашь. К счастью, все кончилось благополучно: второй сосед успел подставить под удар табуретку и остался невредим. Но покушение на убийство — уже преступление, и милиция начала следствие. А преступник уперся, стоит на своем: «Топор мой, признаю. А рубить не рубил, даже не замахивался». Вот тогда эксперт осмотрел и топор и табуретку и пришел к выводу: если все было так, как описывает потерпевший, то у обвиняемого должны быть сбиты костяшки пальцев: так неловко пришелся по табуретке удар. Проверили: так и есть — сбиты.

Эта маленькая история рассказана к тому, что мало найти орудие преступления (оно, быть может, на виду оставлено), надо еще доказать, что преступление совершено именно этим орудием.

Подобными доказательствами занимаются криминалисты-трасологи, изучающие следы: взлома, оружия, пули, обуви и автомобильных колес, оттисков печатей — несть числа следам! Вероятно, это самая яркая, эффектная область криминалистики — самая «вещественная», что ли. Недаром больше половины курсантов Московской средней школы милиции мечтает заниматься именно трасологическими экспертизами. В самом деле, здесь есть все атрибуты сыщика-профессионала: огнестрельное и холодное оружие, взломанные замки и вскрытые сейфы, следы ушедшего в никуда преступника.

Все так, спорить не станем. Но проверить сотни винных бутылок в магазине: где, на каких переклеены этикетки, а стало быть, завышена цена — это тоже трасология. А каждый день по многу часов до рези в глазах всматриваться в микроскоп: той ли стамеской оставлен след на двери у вырубленного замка — это тоже трасология. А собрать по частям, как детскую мозаику, разбитое при взломе стекло — и это трасология.

Конечно, трасология существовала еще тогда, когда слыхом не слыхивали ни о методе хроматографии, ни о съемке в ультрафиолетовых лучах. В конце концов и Шерлок Холмс, и Нат Пинкертон были в первую очередь трасологами. Но сегодняшняя трасология, оснащенная сравнительными микроскопами, аппаратами развертки и прочими хитрыми достижениями техники, — вполне серьезная и самостоятельная отрасль науки, носящей название криминалистики.

И все-таки криминалист-трасолог в первую очередь обязан обладать интуицией, как раз тем самым «сыщицким нюхом», коим славились и Шерлок Холмс и Нат Пинкертон. Он должен посмотреть, например, на колпачок водочной бутылки и сказать: вот этот поддельный. Сказать так, потом провести экспертизу и убедиться в собственной — интуитивной! — правоте.

Сегодня трасологи уже не берут на себя право всегда самостоятельно давать ответ на вопрос «Чем было совершено преступление!». Часто дело требует разных экспертиз — даже по одному вопросу. Исследуется пулевое отверстие на одежде. Трасологи говорят: да, отверстие оставлено огнестрельным оружием. Говорят так и передают эстафету химикам, чтобы те нашли микроскопические следы металла, оставленные пулей.

Как?

Три квартирные кражи имели одну особенность: преступники «работали» ночью и пользовались для освещения обыкновенной стеариновой свечкой. Ход простой и разумный: электричество в чужой квартире зажигать опасно, а слабенькое пламя свечи с улицы не увидишь. Эксперты собрали оплывшие стеариновые капли, а потом к ним прибавились несколько свечных огарков, изъятых у подозреваемых. А те держались уверенно: подумаешь, огарок нашли! Да у кого их нет — на случай, если электричество подведет. Все правильно: сами свечи — еще не доказательство преступления, но именно та свеча, которой пользовались при ограблении, оказалась весомым доказательством.

Отделение специальных исследований в НТО сегодня располагает целым арсеналом средств для того, чтобы решить любую научную — именно научную! — задачу, которую ставит следствие, и идентификация свечи оказалась не самой сложной. Они и по сей день спорят, как себя называть: физики-криминалисты, химики-криминалисты, биологи-криминалисты или просто физики, химики, биологи! Или только криминалисты! Да, честное слово, не в названии дело, а в том, что и физика, и химия, и биология приходят ныне в любую отрасль знаний, а значит, и в криминалистику, приходят уверенно и по праву и приносят с собой свои методы, значительно расширившие возможности старой науки.

Инфракрасные и ультрафиолетовые спектры, газовая хроматография, рентгеноструктурный анализ, ядерно-магнитный резонанс, эмиссионный спектральный анализ — какая же это криминалистика! Это физика... Но физика, решающая проблемы, о которых, вероятно, и не подозревали создатели масспектрометра или лазера.

Эксперты могут «опознать» автомашину лишь по мельчайшим крошкам краски на асфальте. Могут указать местность, исследуя микрочастицы почвы. Могут обвинить убийцу только по тому, что его одежда соприкоснулась с одеждой жертвы. В основе всех этих экспертиз лежат действительно чисто физические или химические методы: изучение атомно-молекулярного строения, химического состава, биологических, физических и химических свойств предмета или вещества. Почерковеды требуют: дайте больше образцов почерка для идентификации человека. А физикам порой достаточно частиц размером 50 — 70 микрон: микроспектральиый анализ с помощью лазера позволяет определить их химический состав.

Но чистота метода, его точность иногда, как это ни парадоксально, затрудняют экспертизу. Вот пример. Во дворе играли в футбол мальчишки, шумели, конечно, орали, не без того: какая же игра без азарта! А некий гражданин — не слишком трезвый и, уж конечно, не слишком умный — возмутился: как так, шум под моими окнами! Возмутился, схватил попавшуюся под руку пустую стеклянную банку, запустил в мальчишек из окна. И все было бы не так страшно, если бы она не попала в голову одного из футболистов. Мальчишку увезли в больницу, а гражданина — в милицию. А он уперся: банка моя, а кидать — не кидал, знать ничего не знаю. Сличили отпечатки пальцев на банке — его отпечатки. Ну, что ж, говорит, может, и кинул нечаянно, только кто докажет, что это моя банка парню голову проломила! А вдруг он сам упал!

Эксперты, конечно, доказали вину «упорного» гражданина: в банке был лак, и его следы нашли на шапке мальчишки. Но все дело в том, что шапка эта использовалась хозяином в самых разных целях: и как футбольный мяч, и как корзина, и кто его знает, как еще. Все эти хитроумные применения оставили на шапке свои следы. А все эти следы чрезвычайно усложнили исследование.

Конечно, Шерлоку Холмсу было полегче, уровень его химических знаний не вызывал сомнений: чистый ли был лак в банке! Откуда на шапке другие вещества! И может быть, на ней следы лака не из той банки: слишком много побочных примесей! Но сомнения всегда справедливы: это сомнения ученого.

Кто?

Давно известно: каждому человеку присущ определенный узор папиллярных линий. У кого — дуги, у кого — петли, а у кого — завитки. У кого-то — дуги шатровые, а у кого-то — пирамидальные. У того — завитки овальные, у того — спиральные. И так далее: у каждого — свои особенности. Рисунок линий на пальцах и ладонях не меняется никогда. Преступника находят по отпечаткам пальцев десяти-, двадцати-, а то и тридцатилетней давности: в зависимости от того, когда он оставил их на память милиции в первый раз. Возобновлять их не нужно — незачем. Иной хитрый преступник храбро идет на муки: сжигает узоры или пересаживает кожу на пальцах. Зря! Рано или поздно старый узор все равно восстановится.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.