«Надо мне найти для себя новое общество. Хватит».

«... Ты - пролетарий, Алексей Тучин, ты хозяин, ты - строитель социализма, не шути с этим, вспомни газеты, речи, демонстрации», промелькнула досужая мысль и тотчас же потонула в хаосе других...

Плотный, розовый, свежий, еще молодой человек, с незначительными карими глазами, прекрасно сшитый костюм, шуба, с котиковым воротником, инженерская фуражка, любезный, звучный голос, высокая, как жердь, жена с жемчужными серьгами в ушах, заграничный большой портфель, круглая, как валик, собака хорошей породы, зубочистка, изящные пакеты с покупками - все это вместе взятое был инженер Хорецкий, Сергей Андреевич, видный специалист.

В жизни каждого заводского комсомольца - активиста обязательно был период ненависти к Хорецкому. В этот период активист подозревал Хорецкого во вредительстве, с увлечением следил за ним и бранил, по чем зря, в товарищеской среде. Старые рабочие тоже Хорецкого не любили, уж очень чужим и неприлично чистым казался он среди дыма, масла и огня. Он казался даже каким - то неживым и ненастоящим, как кукла. Он походил на иностранца, не знающего ни слова на рабочем языке.

Инженер знал об этом. Сходство с иностранцем было его сознательной защитной окраской, оградой от споров, недоразумений и склок.

- Главное - личная жизнь, - говорил Хорецкий, когда хотелось пооткровенничать... Нет никакого завода, никакого строя, никакого правительства. Есть только личная жизнь, свой дом; человек должен избегать волнений.

Хорецкий и Алексей сидели друг против друга в пустой комнатке. Тучин пошел на сближение первым, еще несколько дней тому назад. Как ни странно, Хорецкий ему нравился. Таким розовым, блестящим и чистым представлялось еще полгода тому назад Алексею заманчивое «будущее».

Алексей нравился Хорецкому тем, что мог быть при случае весьма полезен своим красным авторитетом, и тем еще, что внезапная симпатия пролетария, может быть, даже большевика, к Хорецкому была редкостью сама по себе.

- Вы откровенны, однако, Сергей Андреевич! - усмехнулся Тучин.

Хорецкий прищурился:

- Я, молодой коллега, слишком уверен в своей полезности, чтобы изворачиваться и лгать. Я всегда честен, молодой коллега, - слишком много хлопот причиняет ложь.

Он был почти искренен, под впечатлением прекрасного обеда и нежного прощания с одной из подруг жены. И эта самодовольная искренность положила начало приятельству между ним и Алексеем. Наедине с собой Хорецкий квалифицировал это приятельство как «дачное знакомство». Дачными знакомствами называл он полупрезрительно все свои редкие дружбы с «красными» людьми.

Тучин стал бывать у Хорецкого. В его приятной и блестящей квартире с душистым, легким воздухом, красивыми вещами, хорошей акустикой, делавшей такими звучными праздные разговоры, он находил после дня напряженной работы заслуженный уют. Жена Сергея Андреевича была не похожа на прочих женщин. Не слишком красивая, немолодая, какого то заграничного типа, который может пользоваться успехом только у любителей, совершенно непривлекательная для Алексея, как женщина, она тем не менее удивительно скрашивала его вечера. Она угощала его печеньем, таявшим во рту. Она приучила его ко многим понятиям, о которых раньше он как - то никогда не думал - таким понятиям, как «женственность», «изящество», «лоск»...

У Хорецких бывали две молодые девушки, одетые, как картинки, молодой человек в больших роговых очках и с новыми книгами западных писателей, старый профессор ботаники, которому принадлежал когда - то большой дом напротив городского сквера. Среди них Алексей Тучин, инженер, красный специалист, чувствовал себя простым рабочим, унизительно стеснялся своих рук, боялся много говорить. У Хорецких был наложен домашний запрет на беседы о политике и о производстве. Даже вопросами техники хозяин интересовался мало, и все намеки Тучина на спецовские темы мягко обрывал. Дома Алексей с горечью и досадой старался понять книжки, которые брал изредка у юноши в очках. Но эти книжки, рассказывавшие странным языком о людях, занятых странными переживаниями, были ему так же непонятны, как его технические книги для старого Тучина - отца...

Однажды на заводе, перед собранием, к Тучину подошел предзавкома Ряднов, с которым он подружился с первых недель своей работы на заводе.

- Ты чего это с Хорьком связался? - спросил он скорей удивленно, чем резко. - Отрываешься от масс, братишка - спец, гляди А по - моему, неинтересный человек Хорецкий! Ты бы лучше с Граббе познакомился. Хоть не наш, а молодец.

Тучин вспыхнул.

«Уж не вы ли интересней для меня!», захотелось ему крикнуть, но он сдержался и добродушно ответил:

- Брось, тов. Ряднов. Ничуть я не связывался. Занятно мне пощупать, как коренной спец живет.

- Классовый враг, то - есть, - съязвил предзавкома. Алексей отошел, сконфуженно ухмыляясь и бормоча:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.