Путь в корифеи

Он утешал себя такими примерами - и не утешался, потому что именно в это время его самого волновало одно новое дело...

В его цехе делали «стаканы» для амортизаторов. На один прибор - четыре «стакана» и четыре крышки к ним. Потом «стаканы» и крышки поступали к сварщикам, те соединяли две детали и возвращали токарям - дотачивать.

Владимир сначала попробовал разобраться - может быть, подобная «многоступенчатость» как-то особо отражается на качестве амортизаторов? Нет, незаметно, только времени больше уходит. Тогда почему бы не выточить сразу и «стакан» и крышку из одной заготовки?

В цехе с ним согласились не все. Один пожилой токарь даже шуметь начал: мол, куда лезешь со своей «рацией»? Делали такие амортизаторы и без тебя - никто не жаловался. И расценки были хорошие («стакан» - отдельно, крышка - отдельно!), а ты...

Он все-таки попробовал, выточил четыре «стакана» вместе с крышками...

И вот здесь произошла забавная история. Эти четыре пробные детали без всякой особой проверки были установлены на приборе, и начальство спохватилось только тогда, когда приборы уже ушли из цеха. Но беспокойство оказалось напрасным: детали вели себя идеально. Так Скольнов получил пятое авторское свидетельство.

... Недавно шел по цеху и даже замер в изумлении. Тот самый токарь, который шумел больше всех точил теперь его, скольновскую деталь - «стакан» с крышкой. Скольнов отвернулся, будто не заметил, а самого так и разбирал смех. Вот ведь характер у человека: даже словом не обмолвился, что ему дали эту работу. Спросил у старшего мастера, сколько тот вытачивает деталей. Сергей Михайлович понял повышенный интерес Скольнова и засмеялся:

- Двести штук! Хорошо заработает твой оппонент. А если промолчал, так понять надо: стыдно, наверное, что когда-то не понял выгоды твоего рацпредложения.

- Какие еще были события? Много всяких разных. Вы, когда экзамены сдавали, здорово волновались? Я не исключение. Тянешь билет, а в руках и ногах противная слабость. И вовсе не потому, что не знаешь предмета. Так, видимо, уж устроен человек, что волнуется на каждом экзамене. В этом году кончаю техникум; впереди институт, а это значит, что волнениями я обеспечен минимум лет на пять.

Но хотите верьте, хотите нет, а на конкурс лучших по профессии я вообще шел как в тумане. Конкурс проводился на высшем уровне, председатель жюри - заместитель генерального директора ЛОМО. Ребята из цеха, конечно, говорили мне для бодрости всякие хорошие слова, а я чувствовал себя так, как, наверное, чувствовала бы дворовая команда, вышедшая на лед сыграть с хоккеистами ЦСКА. Гляжу на часы и тороплю время: скорей бы уже все кончилось. Наташка меня тоже успокаивает, дескать, не получится - не беда, никто тебя не будет ругать.

Станок не свой, незнакомый, и цех не свой, и на задание - обработать корпус для подшипников - дается час. Вообще-то по технически обоснованным нормам на эту деталь столько и положено, так что вроде бы ничего страшного. А ноги все равно ватные...

И тут разозлился я на самого себя, обозвал по-всякому - вроде помогло. Собрался минут за пять до начала конкурса и там уже ничего не замечал. Работаю, а в ушах знакомый голос: «Не на сцене, батенька... Работа аккуратность любит...»

Кто из жюри со мной рядом стоял, я уже не помню. Очнулся только тогда, когда положил готовый корпус на стол. Оказалось, сдал первым, при отличном качестве. Потом было что-то вроде экзамена по теории - ну, этого-то я уже не боялся. Короче, первое место.

Ребята в цехе острили, что это у меня вышло случайно, со страха. На следующий год все повторилось, и снова первое место. Еще через год - новый конкурс. Валя Федосеев мне говорит: «Не имеешь права отступать. Последний конкурс в твоей жизни, так что давай первое место». Взял первое место и только потом подумал: почему же это последний конкурс? Не сразу сообразил, что я уже не буду подходить по возрасту...

А ведь совсем, казалось бы, недавно демобилизованный сержант Сколь-нов переступил порог знаменитого ЛОМО. Теперь он здесь уважаемый всеми человек, молодой член партии, старший мастер...

Как-то двое пареньков - новички в цехе, только-только из ПТУ - запутались в чертежах, он подошел, помог разобраться... Когда отходил, услышал за своей спиной:

- Это кто?

- Скольнов. Из корифеев.

Он усмехнулся, вспомнив: «Выдающийся деятель на каком-нибудь поприще...»

Он ждал жену возле проходной. Наташка выскочила возбужденная - опять к ним, в опытный цех, приезжали иностранцы и, как всегда, охали и ахали от восторга.