Перпендикулярный случай

Е Весенин| опубликовано в номере №405-406, апрель 1944
  • В закладки
  • Вставить в блог

Так и так, дорогой моряк, не принимайте потерю денег близко к сердцу. Не жалейте ста рублей, а заимейте сто друзей. Давайте познакомимся. Зовут меня Киса. Пришлите мне своё фото и напишите про себя во всех подробностях, чтоб я могла представить вас, как наяву. В следующий раз вышлю вам свою карточку.

Тут же адрес: Харитоньевский, 7, трест Главдеталь, Клавдии Душкиной. Читаю и удивляюсь. Звать Кисой, а писать Клавдии. Вот загадка! Если Киса - это то же самое, что Клавдия, почему же Клавдия - плохо, а Киса - хорошо? Подумал я, и так решил про себя: «А какое мне дело? Киса так Киса...»

На фронте всякой строчке рад, - не вам говорить. Ответил, конечно. Рождён в таком - то году. Звать Григорием Ивановичем. Блондин, даже белобрысый, глаза серые, обыкновенные.

Скоро пришёл от Кисы новый голубой конверт. На этот раз она заговорила стихами: «Беру перо в руки. Пишу письмо от скуки. Письмо моё, лети. К милому скорее прилети!» Как вам нравится? Не успели познакомиться, как я стал уже милым! Читаю дальше. Двадцать с лишним лет зовут меня Григорием, Гришей, а тут, на тебе вдруг, стал Жоржем. И пишет Киса Жоржу, то есть мне: то, что я блондин, - это добро. Блондины в её вкусе. А какие девушки мне нравятся: блондинки или брюнетки? Работает Киса чертёжницей - копировщицей (вот откуда, значит, голубые конверты - из старых чертежей). По вечерам аккуратно посещает клуб лётчиков. «Должно быть, без отрыва от производства готовится в пилоты, - подумал я. - Это неплохо...»

Тут же в конверте нашёл я и фотокарточку. Физия - шустрая, востроносая. Глаза явно подведены. Трудно только разобрать, кто здесь больше поработал: фотограф или сама Киса. На обороте карточки подпись: «Пусть эта слабая копия напоминает оригинал. Снималась в прошлом году. Теперь у меня шестимесячный перманент».

Прочёл письмо, посмотрел на карточку. Не Киса, а сплошной ребус. Киса, Жорж, перманент и... школа пилотажа? Женщина - не орех, сразу не раскусишь. Всё может быть!

Я человек вежливый. На письма отвечаю аккуратно. Во - первых, поставил вопрос ребром: никакой я не Жорж, а Григорий, Гриша, если угодно. А во - вторых, и без перманента лицо у неё подходящее. Такие девушки мне как раз нравятся. И, понятно, задаю вопрос, кем она собирается быть: штурманом, лётчиком или, может быть, их там в клубе готовят на парашютистов.

Снова пришёл голубой конверт. Киса стоит на своём. Я Жорж - и никаких. Гриша, видите ли, это не музыкально. Что касается клуба лётчиков, то я её не так понял. В клуб она ходит исключительно на танцы. Вот тебе и парашютистка!

Читаю дальше, и глаза лезут на лоб от удивления. «С тех пор, как мы с тобой познакомились, - пишет Киса, - я всё думаю о тебе. Ты (сразу на «ты». Вот так сверхскоростные темпы!) овладел моим сердцем. С тех пор, как на плоскость моего сердца ты опустил перпендикуляр любви, я не имею радиуса для описания окружности волнующих меня чувств». Вот загнула, так загнула! И тут же упрёк: почему не пишу о своём звании, положении, сколько у меня просветов, сколько звёзд на погонах?

Прочёл и сплюнул. Эх, девка! Видать тебя насквозь. Не к тому берегу правишь. Хотел я тут же отдраить мою Кису за её геометрию по всем морским правилам, но тут началась у нас заваруха: десант, то да сё, меня тяжело ранило, отправили в тыл, в госпиталь. Думал уже, что отдам концы. Не до писем, не до Кисы было.

Но в госпитале я подружился с одним танкистом. Молоденький такой, но бывалый. Вся грудь в орденах.

Дела у нас шли на поправку. Нам разрешали совершать небольшие прогулки. Я забыл сказать, что госпиталь был в том самом городе, где жила Киса. Вспомнил я, понятно, про неё, и захотелось своими глазами посмотреть на этакое перпендикулярно - перманентное явление.

Выпросил себе увольнительную и спрашиваю у ординатора, как лучше добраться до Харитоньевской. Слышит это мой сосед по палате и говорит:

- Как кстати! И мне на Харитоньевскую по делу нужно. Пойдём вместе.

Ладно. Пошли вместе. Идем медленно, неторопливо. Болтаем о том, о сём.

- А вам куда на Харитоньевскую? - полюбопытствовал мой сосед.

- Дом номер семь.

- Вот совпадение! И мне как раз туда. В Главдеталь, что ли?

- Именно туда. Мне там одну Кису разыскать надо. Чуть - чуть роман не был. Да перпендикуляр помешал.

Говорю я так и улыбаюсь. Но только я это сказал, как приятель дёрнул меня за рукав и уставился на меня удивлённо и зло:

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены