«O. Henry encore»

Они цеплялись за полы его сюртука и старались добраться до карманов. Полковник прижался спиной к забору.

- Марш отсюда, чертенята! - заорал. он. - Сейчас же убирайтесь, не то я вас выпорю обоих.

Полковник вошел в дом и надел шляпу. Он твердо решил избавиться от бутылки, хотя бы для этого ему пришлось. пройти целую милю пешком.

- Куда ты идешь? - недоумевая, спросила его жена. - Обед уже почти готов. Сними сюртук, остынь немного перед едой.

В ее взгляде ясно читалось подозрение, и это разозлило полковника.

- К черту обед! - оказал он сердито. - Я голоден, - то есть я хотел оказать, нездоров'. Я не буду обедать, я иду погулять.

- Папа, почему ты нам не хочешь показать, что тебе дал полисмен? - сказал младший мальчик.

- Полисмен! - подхватила жена полковника. - Джемс, боже мой, до чего ты дошел! Я знаю, ты сегодня пил виски, но что все это значит? Иди сюда, приляг немного. Дай я помогу тебе раздеться.

Она хотела снять с него сюртук, как снимала не раз, но полковник бешено брыкнулся в сторону.

- Не смей меня трогать, женщина! - завопил он. - У меня болит голова, и я иду гулять. Я выброшу эту дрянь, даже если мне придется для этого идти на Северный полюс!

Жена; полковника сокрушенно покачала головой ему вслед, когда он скрылся за воротами.

- Он слишком много работает, - сказала она. - Может быть, и в самом деле, прогулка принесет ему пользу.

Полковник прошел несколько кварталов, тщетно ища случая отделаться от бутылки. На улице было много прохожих, и он никак не мог скрыться от любопытных глаз.

Несколько раз он встречал знакомых, и они останавливались и с удивлением глядели на него. Лицо у него пылало, шляпа была сбита на макушку, глаза дико блуждали. Кое - кто проходил мимо, не здороваясь, и полковник горько усмехался, видя это. Он был близок к отчаянию. У каждого пустыря он останавливался и внимательно оглядывался по сторонам. Уже из окон высовывались любопытные, чтобы посмотреть на него, и ватага уличных мальчишек бежала за ним по пятам. Один раз полковник обернулся и прикрикнул на них, но они отвечали.

- Бедный старикашка, нагрузился и никак не найдет места, где прилечь. Шли бы вы в кутузку, дяденька, там и отоспитесь на покое.

Наконец, полковнику удалось ускользнуть от мальчишек, и вскоре он воспрянул духом, выйдя на широкий пустырь, поросший чертополохом чуть не в человеческий рост.

Тут - то он избавится, наконец, от своей бутылки. По ту сторону пустыря жил приходский священник, но чертополох разросся так высоко, что за ним ничего не было видно.

Полковник виновато осмотрелся и, не видя никого вблизи, свернул на тропинку, ведущую в заросли чертополоха. Войдя в самую чащу, он остановился и вытащил бутылку из кармана. Взглянув на нее, он мрачно усмехнулся и сказал вслух:

- Немало ты меня помучила сегодня, но об этом никто не знает, кроме меня.

Он уже размахнулся, чтобы зашвырнуть бутылку подальше, как вдруг услышал какой - то шорох и, подняв голову, увидел перед собой священника, который с ужасом смотрел на него.