В заколдованном лесу

Окончание. Начало в №21.

Она скрестила руки у горла, ее глаза блуждали в поисках чего-то неведомого.

— Он скрывается во мне... Мне часто хочется умереть. Как Мерлену и как де Дерфу! Порой мне кажется, что мои мольбы вскоре будут услышаны и я наконец обрету мир, спокойствие, а затем...

— Клер, дорогая, успокойтесь! Мне не нравится это ваше исступление. Рядом со мной вам нечего опасаться... А позже вы мне все объясните...

Обняв ее за плечи, я шел с ней по дозорному пути. Вокруг нас скользил легкий ветерок. По нагретым солнцем камням, словно язычки пламени, то тут, то там мелькали ящерицы. От наполнившей меня божественной радости я почувствовал, как воспрянул мой дух.

— Вы, как и я, — жертва одиночества, — прошептал я ей на ухо. — Эти величественные леса, эти мирные стоячие воды, эти травы, выросшие, словно лианы, и превратившие парк в какой-то дикий уголок, — вот что постепенно вызвало в вас ипохондрию, это мрачное и нелюдимое настроение. Но я намерен переделать замок Мюзияк. Я вырублю деревья, осушу пруд, а на том месте, где шумел тростник с камышом, зацветут лилии и розы. А сам замок...

Она покачала головой:

— Прошу вас, не усугубляйте мою печаль!.. Ах! Вот и отец.

И в самом деле, в замковой башне раздался голос барона. Я отошел от Клер на несколько шагов.

— Я никогда не покину вас, что бы ни случилось! — поклялся я.

Появился барон, идущий впереди жены, и потирающий руки нотариус.

— Мы пришли к согласию, — сообщил мне барон. — Вы можете гордиться, господин граф, тем, что нашли в лице метра Меньяна такого прекрасного союзника.

Я смотрел на его перевязанный палец, и его слова странным образом отзывались в моей голове.

— Я счастлив, — пробормотал я. — Лично я ничего не смыслю в подобного рода сделках...

— Нужно только подписать документы, — вмешался нотариус. — Я уже все подготовил.

— Ну что ж, — подытожил барон, — давайте спустимся вниз... Быть может, господин граф, вы хотели бы еще что-нибудь посмотреть?

В какой-то момент я в нерешительности замер, боясь показаться смешным.

— Да, — вымолвил я наконец. — Да... Я бы хотел еще осмотреть склеп под часовней.

— Склеп? — повторил барон.

Внезапно он остановился, и кровь отхлынула от его полнокровного лица, а его жена прислонилась к амбразуре, став такого же серого цвета, что и камень, поддерживающий ее. Клер же опустила глаза, и, несмотря на заливавшее нас солнце, они все трое, казалось, застыли, мучимые изнутри какой-то странной и смертельной болью.

— Это не к спеху, — поспешно добавил я.