Наш завтрашний день

Л Розанова| опубликовано в номере №883, март 1964
  • В закладки
  • Вставить в блог

— Из яслей ее выгнали, — сказала Шишкина, — по возрасту. А в детский сад еще путевки нету. Второй день дома сидит.

Лилька поддакнула:

— Ужас!

Она сказала это так, как будто всю жизнь знала, что у Шишкиной дочка и как будто периодически обсуждала с ней трудности детского воспитания. Потом без всякого перехода Лилька начала рассказывать про новую венгерскую центрифугу. На крышке у нее выгравировано: «С открытым крышком работать очень строго запрещен!»

Шишкина засмеялась, и у нас отлегло от сердца. И я подумала: «Что бы я делала без Лильки?»

Мы пили чай с тортом «Сюрприз», который по дороге купили для Шишкиной, и Ольга Алексеевна сидела с нами за столом и грызла яблоко. Говорили о всякой ерунде, и Ольга Алексеевна, оказывается, здорово умела разговаривать. Это было удивительно. Раньше мне казалось, что так разговаривают совсем большие дети, ну, лет шести. А такие маленькие — дай бог, если они говорят «агу» или «мама».

Она сказала:

— А я один раз тоже болела, и к нам ходила тетя доктор и колола мне попку. У меня голова болела, а она мне попку лечила — почему?

Шишкина вздохнула:

— Хорошо еще, я незаразная, а то что бы я с ней делала? Сердце... Наверное, скоро встану.

Но, видно, ей было совсем неважно. Она говорила, задыхаясь, одышка переходила в долгий кашель, который валил ее на подушку, а она все время хотела сесть и стискивала побелевшими пальцами одеяло. Поэтому мы с Лилькой старались побольше говорить сами.

Я рассказывала о последнем докладе Рябинина в Политехническом, когда услышала, что Лилька, улучив момент, спрашивает:

— Оля, а где папа?

Я запнулась, забыв, о чем говорила. В тишине Олин ответ прозвучал громко и безмятежно:

— А папы нет.

В лице Шишкиной ничего не изменилось.

— Оля, — сказала она, — пойди к тете Клаве, она тебя умоет. Спать пора.

Мы придвинули Олину кроватку поближе к Шишкиной и сидели молча, пока Оля засыпала. Постепенно пряменькие ресницы перестали вздрагивать и неподвижно легли на розовую щеку. Щека была тугая и теплая, мне очень хотелось просунуть руку между прутьями кроватки и пощупать, какая она тугая и теплая. Но я только осторожно потрогала одеяло.

Шишкина сказала:

— Вы идите, а то пока доберетесь... Соседка запирала за нами дверь.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены