Мы – золотоискатели

Породы на обожженном дне лотка становилось все меньше. И вдруг я увидел в углу на черном фоне несколько желтых лепешек, комочков и много чешуек, зернышек. Золото! И какое богатое! Покопался, намыл сколько надо и делай что хочешь... Пусть Кирьяков наваливается, а ты – в институт! Будет на что учиться и матери помочь будет чем... И никакого обмана – жилу можно параллельно поискать. Но едва ли оправдаются надежды. Действительно, почему ее раньше не нашли? А тут некий Анатолий Сергеевич Муськин, техник-геолог Муся, сосунок, вдруг наталкивается на открытие, которое за двести лет не могли сделать другие?!

Цыганов оставил лоток плавать в воде и, счастливый, смахнул со лба пот. Он свернул цигарку и мне дал махорочки и газетку. Я сделал кривую «козью ножку» и затянулся. В голове будто рой комаров зазвенел. И тут-то стали больно впиваться эти комары изнутри – не собьешь. Отбросил цигарку, а они настойчивей. И пришлось напрячь память, чтобы разогнать угар. «Получилось по-цыгановски, – растерянно собирался я теперь с мыслями. – Сам стал на позиции старика, юноша! Выходит, не ты его, а он тебя?!»

А Цыганов как будто и не сомневался, какой эффект произвело на меня золото.

– Сидело давно в башке это место. – Стариковы глаза залучились зеленым счастливым светом. – Да лошади не было и напарника. Попробуй ямку выбей один. А теперь вдвоем мы гору свернем. С пятидневку постараемся – домик мне обеспечен, а тебе – что хочешь...

По бесшабашным интонациям в его голосе я понял, что пятидневкой тут не обойдешься. Стоит только начать шурф, потом не бросишь, а там увязнешь, может, насовсем...

– Слушай, Елизар Прокопьич, а где ты нашел свой «шкварец»? – спросил я его, усиленно коверкая слово «кварц», чтобы охолонуть старика.

– Да брось ты, – ответил Цыганов. – Ходим по золоту, какой нам еще кварец!

– А все-таки? – угрюмо спросил я.

Старик без раздумий показал мнесамый высокий голец. На вершине его лежал серпик раннего снега. Ветер дул оттуда. Даже кольнуло меня снежинкой в лоб. Я долго смотрел на снежный серп, продумывая свои дальнейшие действия. Отрадного было мало: за несколько дней до большого снега такой гольчище трудно обыскать. Сама обстановка толкала в этот вот шурф с реальным золотом...

– Ты не сомневайся, – пытался успокоить меня Цыганов, – ордерок на старание я получил. Золото сдам честь по чести. Куш поровну, слово – олово. А если захочешь, кое-что припрятать можно – комар носа не подточит...

– Я думаю лишь об одном, – отмахнулся я. – Успеем ли проверить заявку до снега?

– Да на кой ляд нужна та проверка нам? – Он хохотнул. – Чего камни в гольцах ворочать? Здесь карымцы все облазили за столько-то лет. Концессия работала. Англичаны, они тебе не наш брат... шкварцевые жиленки все обстучали и плюнули на будущность этого края. Здесь только прошлость одна!

Лучше бы он молчал. Но напарник доказывал и доказывал, что золотоносных кварцевых жил никто во всей Дальней Тайге не находил. Его обломок – случайный. Набрел он на него на этом гольце, да точно не помнит, где. И за эти дни надо по-умному здесь помыть для себя золотишко, а потом выдать место Кирьякову, покрыв тем самым расходы на экспедицию.

Пока он говорил, брызгая слюной, я думал о матери. Знала бы она, как я чуть не сошелся со стариком в одном намерении! И можно было сделать так, что действительно комар носа не подточил бы, не то что милиция. Я еще могу взять это золото... ценой потери того, что всю жизнь накапливалось матерью в моей душе, как в копилке. И не только матерью... Вот отец ничего туда не бросил, ни золотника, ни золотой хвоинки. Он обрадовался бы, конечно, моему искушению. Встретил бы меня с золотом в своем Туапсе как родного. Во всем родного! Тогда бы мы породнились втроем: этот дед, отец и сын. А маму пришлось бы потерять. Но этого я не сделаю, хоть усыпь меня золотом всего мира. Никогда не сделаю!..

– Сначала проверим заявку, – оборвал я старика голосом старшего. – Потом можно будет посмотреть россыпь на предмет рекомендации под разведку.

Я пошел к зимовью. Цыганов, шурша сзади, доказывал, какой я глупый юноша. Под конец он плюнул и заявил:

– Можешь весь голец перерыть. Я вольная птаха, дуракам не подмога – буду стараться здесь.

Я приостановился, скрестив руки на груди.

– Нам надо искать коренное золото. Иначе ты полетишь по статье! Он опередил меня, упал на колени и воздел кверху руки.

– Не найдем ничего на этом гольце, слово Цыгана, – прохрипел он. – Только время зря потеряем... Потом будешь на хлеб получать, воду и соду, чтоб изжоги не было.