- Лететь, видимо, придется, - ответил Высоковский. - Иначе операцию всю можем профукать. Обидно.

- Про ту ее радиограмму, которая ушла в Москву, сообщил, что это липа?

- Не столь резко. Я сообщил, что этот материал по новым данным, переданным тем же Вихрем и Аней, оказался фальшивым, составленным врагом в целях дезинформации.

- Теперь спросите меня еще раз про Кобцова...

- Больше не буду.

- Зря. Просто я еще тогда не решил для себя, как следует поступить точно.

- Теперь?

- Теперь я решил подумать о том, когда посылать вас к Вихрю... Высоковский тонко улыбнулся и спросил:

- Интересы дела требуют, чтобы здесь рядом с вами в штабе не оставалось свидетеля? О радиограмме ведь знаем только мы вдвоем... Бородин поиграл бровями и ответил:

- Это вы ничего. В точку. Меня, знаете ли, до войны больше всего обижало, когда хорошее дело приходилось прикрывать обманом. Видимо, бюрократизм прилипает в первую голову к тем, кто с ним борется.

- Я готов уйти к Вихрю хоть завтра, - сказал Высоковский. - Думаю, на месте все будет видней.

- Срок мы с вами установим. Торопиться не надо. Разведчик должен торопиться только один раз...

- Когда именно?

- Вот полетите - на аэродроме шепну, - сказал Бородин. - Ладно. Давайте-ка составлять им радиограмму. Высоковский взял перо и посмотрел на Бородина. Тот пожевал, вздохнул прерывисто, недоуменно пожал плечами и начал диктовать:

- «Выясните все данные на полковника Берга: год и место рождения, родственники, бывал ли в СССР, должность, места работы. Сообщите немедленно. Сразу после этого буду докладывать командованию. Бородин». Высоковский отметил для себя, как хитро старик сформулировал радиограмму - он не давал никаких авансов и в то же время санкционировал продолжение работы группе, в которой радист был скомпрометирован с точки зрения установок Кобцова. «Спросить его, - подумал Высоковский, - понимает ли он, как с ним поступят, случись что страшное в Кракове? Хотя, конечно, понимает. Оттого так и диктует. Но понимает ли он, что со мной будет так же, как и с ним? Видимо, понимает. Я был бы последней собакой, посчитай хоть на минуту, что Аня действительно могла стать фашистской потаскухой».

- Когда приезжает полковник Мельников? - спросил задумчиво Бородин. Мельников был начальником Управления военной контрразведки. Он пять лет находился нелегалом в Германии, два года дрался с фашистами в Испании как боец в интернациональных бригадах. Бородин два года был помощником Мельникова по разведке в осажденном фашистами Мадриде. Сейчас Мельников лежал в госпитале - туберкулез. Тем не менее кто-то сказал, что на следующей неделе он вернется в штаб. С ним Бородин мог говорить, как с самим собой.

- Говорят, ему стало хуже, - ответил Высоковский. - Чекисты были у него позавчера, он кровью плюет.

- Вот что... Вызывайте машину. Едем к нему. По-моему, это - решение.

Ночной полет

Радиограмма, посланная Аней через Бородина в Центр, была немедленно доложена заместителю начальника Генерального штаба РККА. В тот же день разведка Генштаба связалась с авиацией - необходимо было в течение ближайших же дней установить контакт с польсними партизанами отряда «Сокол» и разведчиками, откомандированными туда краковской группой «Вихрь». После этого шестерым разведчикам Генштаба с Львовского аэродрома надлежало вылететь на «Дугласе» в тыл к немцам, на заранее приготовленную партизанами площадку; взять на борт ФАУ и незамедлительно следовать в Москву. От Пшиманского-Богданова: «В квадрате 44, на выложенных полукругом кострах - восемь костров составляют полукруг, посредине треугольник - ждем вашего прилета каждую ночь, начиная с пятницы». Из Львова спецгруппа Генштаба РККА - Пшиманскому - Богданову: «Самолет прилетит в пятницу от 23 до 23. 30». От Пшиманского - Богданова: «Просим перенести вылет с пятницы. Осенняя распутица испортила посадочную площадку. Прилетайте после воскресенья. Готовим запасную площадку с песчаным покрытием». Из Львова в Москву: «Пшимансний и Богданов сообщают, что из-за осенних дождей испортилась посадочная площадка. Готовят запасную с песчаным покрытием. Просят перенести вылет на следующую неделю. Ждем указаний». Дежурный по Генеральному штабу позвонил в Ставку Верховного Главнокомандования. Дежурный. Товарищ Горбачев, докладывает подполковник Савин из Генштаба. К нам пришла срочная радиограмма из Львова. Горбачев. Давайте. Дежурный. Группа «Ракета» просит указаний: посадочная полоса у партизан разъехалась из-за дождей. Считают, что сейчас рискованно садиться. Просят перенести полет на следующую неделю. Горбачев. Я сейчас доложу. Через десять минут полковник Горбачев позвонил в Генеральный штаб и сказал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.