Тем временем пещера постепенно наполнялась людьми, приходившими по одиночке и по - двое через тот же коридор, откуда пришли Вильсон с Кеннингамом. Вскоре она наполнилась почти совершенно. Собрание открылось. На трибуну взошел человек, внешность которого ничем не отличалась от типичного американского рабочего. Однако, это и был товарищ, приехавший из России. Он заговорил на хорошем английском языке и речь его была лишена какого бы то ни было иностранного акцента. Вне этого собрания никто, конечно, не догадался бы о его происхождении.

Русский коммунист развернул перед собравшимися картину ужасной гибели, которая ждет Европу после окончания постройки плотины. Перемена климата уже дала себя знать очень резко. Судьба трудящихся всего мира - в руках американских рабочих. Необходимо удвоить, утроить, удесятерить темп организационной работы. Возможно ли осуществить захват власти?

Джон, как и все собравшиеся, с глубоким волнением слушал русского товарища. После него говорило еще несколько человек. Речи их были коротки и деловиты.

Ораторы указывали, что Совет Синдикатов может быть захвачен врасплох, благодаря его уверенности в отсутствии в Америке рабочих организаций. Правда, партия немногочисленна, и связь ЦК с местами крайне слаба, в виду необходимости соблюдения величайшей осторожности. Однако, невыносимое положение рабочих диктует им необходимость борьбы, и в разных местах страны стихийно возникают подпольные революционные организации, кроме уже существующих. Пусть они разрознены. Знамя восстания, поднятое Центральным Комитетом, спаяет их воедино и вольет в их ряды весь угнетенный и стремящийся к освобождению пролетариат.

К тому же государственная власть в Америке настолько совпадает с верховной организацией промышленников, что, раз будет захвачен Совет Синдикатов, всякое дальнейшее сопротивление может быть парализовано: командование воздушного и морского флота, по всей вероятности, растеряется и капитулирует.

Конечно, последнее может и не произойти. Но необходимо пойти на величайший риск: не ждать же окончательной гибели СССР и, вместе с ним, всего рабочего движения!

Здесь же были намечены главнейшие практические мероприятия и избран Революционный Комитет.

Джон не рассказал своей жене, как он провел сегодня вторую половину дня.

Глава VIII

Валентин Полевой красной нитью вплетается в ткань повести

Электра могла бы в эту ночь пригласить и своего возлюбленного покататься в лодке. Она не сделала этого из - за вчерашнего телефонного разговора. Вот какой был разговор:

- Добрый день, Валентин!

- Вечер, Электра! Ты никогда не говоришь днем.

- Ну, как же днем отойти от детей? Когда мы увидимся, милый?

- Не скоро. Верно, через неделю. - Все не можешь оторваться?

- Да. Скоро уж закончу. Ты знаешь, как я работаю...

Электра знала. Валентина друзья, шутя, звали «атавистом». Человек нового покроя, стальной воли и изумительной точности, он обладал несколькими незначительными черточками, возвращавшими его к старому быту, как иная родинка - покрытый шерстью кусочек кожи - возвращает человека к его отдаленным предкам - чисто внешне, разумеется.

Одной из этих черточек была манера Валентина работать, выделявшая его из среды товарищей. Он работал приступами. Во время каких - нибудь подготовительных стадий, черновой работы - он вел нормальный образ жизни. Но когда работа под - ходила к завершению, к своей синтетической части, - он погружался в нее целиком, и тогда по неделям не выходил из своего кабинета.

Правда, у него была не совсем обыкновенная работа. Несмотря на свою молодость, он был уже видным научным сотрудником главного штаба. И сейчас он разрабатывал задание исключительной важности, но что именно - об этом он не говорил даже Электре. И она не спрашивала: военная тайна.

Когда происходил пересказанный телефонный разговор, работа как раз была в стадии синтетической, завершительной.

Но, отойдя от рупора, Валентин не сразу вернулся к работе.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.