Сколько прошло за войну через ее руки раненых, она точно не знает. Много.

На Волхове, в Латвии, Литве и под Берлином, до которого она не дошла 60 километров.

Две медали «За боевые заслуги», медаль

«За отвагу», орден Красной Звезды – самые солдатские награды, награды безотказных тружеников войны.

Из 23 девушек, с которыми она начала службу, в роте осталось трое.

Когда старший сержант Беляева садилась на телегу – ехать домой, в Россию, – подбежал старший лейтенант Курчижкин.

– Дай адрес.

– И мой возьми, и мой! – озоровали попутчицы.

Они давали адреса всем. Господи, да приезжайте все! Ведь живы остались, ребята! Слава богу, не вас без рук или без ног пришлось тащить с нейтральной полосы.

Сказала свой адрес Елизавета, и не так, как другим, со смешком, заигрывая и ничего не обещая. Она сказала ему свой адрес голосом самым посторонним. И в первый раз за поворотом, когда не стало видно старшего лейтенанта, сделалось ей горько: какая все-таки несправедливая жизнь дана военному человеку. Сегодня ты здесь, а завтра... Вот этот и хотел бы встречи, да ведь недосуг будет. У скольких, небось, адресочки спрашивал? Красивый...

Дома изгоревались. Война кончилась, а писем от дочки нет. Может, и ждать уже некого? После войны недобитые фашисты сколько людей из-за углов поубивали.

Отец, больной совсем, обивал пороги военкомата, к гадалкам повадился ходить. И одна ему нагадала: успокойся, едет к тебе красавица-дочь, и не одна, с женихом.

Наврала, конечно.

Но ведь складно наврала. А может, и не совсем наврала?.. Потому что едва Лиза на порог, а следом за нею – жених. Тот самый, старший лейтенант Курчижкин.

V

Посвистел Елизавете озорник-скворец. Она выгоняла корову в стадо. Коровы пылили, пастух стрелял кнутом, женщины шли досыпать, придерживая калитки, перекрикивались с вечера недосказанными сплетнями.

Елизавета Ефимовна тоже пошла было домой, но, удивленная игрою солнца, в четыре часа уже теплого, радуясь высокой траве, пробудившейся живности, остановилась и, не придумав никакого дела, все-таки повернула в луга. Она шла по привычке быстро и все что-то вспоминала, очень важное и бальное. Она хорошо знала, что это больное и важное сидит в ней и ждет, пока о нем догадаются, пока назовут его словами.

«И чего это я?» – думала Елизавета Ефимовна, но не мешала себе, почему бы и не почудачить? Дома все спят, шестимесячная Татьяна наелась и теперь будет довольно посапывать до девяти.

Елизавета Ефимовна прошла через розовый от цветов шиповник, мимо глубокой, заросшей по краям черемухой воронки с темной снеговой водой и вдруг увидела алюминиевую пирамидку, увенчанную красной жестяной звездой – могилу солдата.

Елизавета Ефимовна никогда не была здесь, она не знала про эту солдатскую могилу и поспешила к ней. Обошла ее кругом, но так и не узнала имени павшего.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.