Бригадир семнадцатого целинного

- А ты не бойся, Анатолий Павлович. - отвечала ему та самая Фрося, которую он только и признавал за трактористку. - Ни к брату, ни к свату за подмогой не пойдем, сами справимся...

В эти дни пустовал вагончик в роще. Сама Федянина, ее помощница, трактористка с двадцатилетним стажем Матрена Николаевна Водолатская («наша тетя Мотя»), свободные от смены Фрося Сычикова и Маша Гладких, комсорг Рая Малахова - все дневали и ночевали в борозде. На ходу ремонтировали машины, объясняли молодым трактористкам, как лучше развернуть сцен, как взять трудный, крутой подъем.

Бывало, чуткое ухо бригадира прислушается - так и есть: стал дизель в борозде! А у дизеля возится Вера Пестова, размазывая грязной рукой слезы. И ничего страшного не произошло, а вот слезы мешают найти неполадки. Успокоила Веру, осудила «недостойные комсомолки» слезы, смотришь, опять пополз с увала на увал «ДТ».

Девчата приобретали опыт, поломок становилось все меньше. Теперь на доске показателей в графах выработки не только против фамилии Фроси стояла цифра «200». По две нормы давало в смену большинство трактористок; наладилось дело и у Веры - полторы, а иногда и две нормы!

Валентина уже не избегала (а было такое!) встреч с председателем, наоборот, искала их, чтобы поинтересоваться:

- Как, Анатолий Павлович, шапка цела? Ты уж ее не очень береги, если чего надо попросить. Мы тебе такой урожай на целине вырастим, что всему правлению сможешь новые шапки справить.

- В закрома уберем - посмотрим, - в тон Федяниной отвечал Бойко, но опытным глазом хозяина видел: качество работ у девчат отличное, пожалуй, даже лучше, чем у Сычикова, фросиного брата, который работал со своим отрядом в соседней полеводческой бригаде колхоза.

План подъема целины отряд перевыполнил, отсеялись быстро, в лучшие агротехнические сроки. И тут выяснилось, что отряд еще «кое - кому» помочь может.

- Давайте еще землю, - потребовали девчата в МТС. - Свою всю распахали и засеяли.

Землю «нашли» в соседнем колхозе, имени Шевченко. И уже в пути, когда стали перегонять тракторы к новому месту работы, родилась и задорно зазвучала над степью частушка:

Мы девчата боевые.

С севом вышли в первый ряд.

А теперь идем на помощь

В восемнадцатый отряд...

Нельзя сказать, чтобы старый, опытный бригадир восемнадцатого отряда очень обрадовался, увидев трактористок, приехавших на помощь. Но делать нечего: не справился вовремя сам, принимай помощь от других, даже если эти «другие» - девчата, «без году неделя» трактористки...

Стеной стоят хлеба, и все - таки далеко видно в степи. А уж знакомую фигуру сельского письмоносца девчата узнают чуть ли не на околице Тишинки. Письма идут со всех концов страны: пишут узбекские школьники (те, что подарили трактористкам прекрасную, любовно подобранную библиотечку книжных новинок), пишут воины Советской Армии, механизаторы соседних областей и республик. Пишут уже не «вообще отряду», но и отдельным трактористкам: ведь имена и фамилии девушек часто появляются в газетах.

Вот и сегодня письмоносец достает из сумки объемистую пачку писем, перевязанную крест - накрест веревочкой.

- Порадовать нечем, - виновато говорит он, и девчата понимают его с полуслова: это значит, что и сегодняшняя почта не принесла никаких вестей из Казахстана, от Каверина.

- Они думают: заключили договор, так до самого окончания работ писать не надо! - горячится Фрося. - Вот погодите, встретимся с ними на Выставке, в Москве, там поговорим...

- А мы - то сами много пишем? - отвечает разгорячившейся Фросе Рая Малахова. - Им тоже не до писем. Вот надо бы в обком написать, пусть они нам результаты сообщат. Это уж моя вина как комсорга.