Согласитесь: привычно, когда из сборной отчисляют, выгоняют, выводят на время, частенько в ходу и обтекаемая формулировка — не привлекают, но чтобы по собственному желанию, истинно по собственному — редкость, диковина. Но так было: после прошлогоднего чемпионата мира по волейболу, где наши оступились в финале в матче с американцами, один из ведущих игроков сборной, Александр Савин, пришел в Госкомспорт и заявил: «Хочу сказать откровенно: в сборной прошу меня больше не задействовать по причине крайней усталости и еще по ряду причин». Ветерана выслушали, поблагодарили за честно отработанные в сборной сезоны и в тот раз особо изменить его решение не пытались. А между тем...

Столичный армеец Александр Савин — один из самых титулованных волейболистов мира: олимпийский чемпион, дважды чемпион мира, шестикратный Европы и двенадцатикратный Советского Союза. Но дело даже не в титулах — Савин на протяжении долгих сезонов неизменно играл первую скрипку и в сборной, и в родном ЦСКА. Так что ж, молвит читатель, конечно же, ветеран, всему свое время, пора и честь знать. Тогда напомню, что ныне Александру 30, год назад, как нетрудно понять, было 29. С семнадцати лет он в сборной, так что организм, безусловно, подызношен, но порох в пороховницах есть, недаром на последнем первенстве Союза он опять был одним из лучших. На заключительных турах с ним опять начали переговоры тренеры сборной — может, передумаешь, ты еще в соку, очень даже пригодишься. Савин в основном отмалчивался и только изредка вставлял: «Я уже все решил тогда».

Почему же все-таки один из лучших волейболистов планеты (а таковым его признавали на двух чемпионатах мира — в 1978 и 1982 годах) принял такое серьезное и на первый взгляд довольно странное решение. Ну то, что устал, сомнению не подлежит, так оно и есть. Это главный, официальный довод. А дальше? Дальше из области психологии и социологии, межличностных отношений. Время и сопутствующая ему смена поколений в сборной постепенно превратили его не просто в ветерана, а в ветерана с функцией палки-погонялки. Он же привык объяснять не столько словами, сколько личным примером на тренировках и в игре. «Новую волну» он далеко не всегда понимал, поражаясь отсутствию у молодых дарований максимализма. Но не превращаться же в старожила-ворчуна, всё помнящего, всё знающего и всех поучающего. И еще он очень скучал по своей старой волейбольной компании, с которой они и устроили в свое время шумный переполох в мировом волейболе.

Из разговоров с Савиным:

«Ты знаешь, кого здорово напоминают американцы? Нашу сборную образца семидесятых. Когда мы из кожи вон лезли, выбивая себе авторитет, доказывая, что сильнейшие. Тех же поляков — тогдашних законодателей мод — мечтали и желали обыграть больше всего на свете. Все парни были заряжены током одинаковой величины, в одном силовом поле находились.

Вот так сейчас американцы — честолюбивая, настырная команда. Скажи, кто о них слышал еще пять лет назад?

На чемпионате мира в Аргентине в 1982 году они были аж 13-е (!). Кстати, французы, которые также стремглав ворвались в клан избранных, были еще ниже — 16-е. А теперь американцы поотбирали у нас все титулы. Ничего себе, рывочек за четыре года. Понятное дело, они под свой четкий, выверенный волейбол научную базу подвели. У них для нужд сборной, по авторитетным слухам, на персональных компьютерах солидный банк данных задействован. Так половина всей информации только по сборной СССР обрабатывается, а другая половина — по всему остальному мировому волейболу. Представляешь, насколько досконально они нашу сборную изучили?! По полочкам, то бишь по магнитным дискам всю манеру игры, все нюансы разложили. Знают, в какой ситуации с большей вероятностью чего от кого можно ожидать. То есть наша сборная для американских тренеров во многом как на ладони.

Как бороться против подобного всезнания? Только сюрпризами тактического свойства и сверхрвением во время очной ставки. Увы, сборная СССР, на мой взгляд, последние годы топталась на месте, ничего сверхнового придумать не старалась. Довольствовалась добротным, но старым багажом. В то время, как французы научились крутить очень хитрые комбинации, бразильцы толково применять силовую подачу в прыжке, у американцев во всех расстановках мяч принимали два одних и тех же волейболиста, кубинцы к своим традиционным достоинствам добавили приличную общую игру, изыскали неординарного пасующего. Другими словами, конкуренты наши, каждый в чем-то своем, заметно продвинулись вперед. А в тех элементах игры или амплуа, где мы имели несомненный перевес, к нам подтянулись, стали вровень, если не обогнали.

При таком стечении обстоятельств на чемпионате мира нас могли выручить только полная отмобилизованность, стремление всех игроков сыграть на пределе, на максимуме. Тогда команда выглядит, как сжатый кулак. Увы, порыва с нашей стороны, считаю, не наблюдалось. Представь картину. По одну сторону сетки бьются, «лезут», задираются, а по другую так спокойненько стоят, нет, стараются, конечно, но не чрезмерно, не из последних сил. Как считаешь, чья возьмет при примерно равном классе? То-то. И сам в финале далеко не лучшим образом действовал, что и говорить, определенной вины с себя не снимаю. Но скажу так: главного — коллектива, способного горы своротить, не было».

Савина вполне можно понять. Ему есть что и с чем сравнивать. Истоки беспроигрышной серии в официальных турнирах советской сборной в период с 1977 по 1984 год как раз следует искать в приподнятой атмосфере товарищества и одновременно ответственности, царившей в коллективе. Ребята подобрались на загляденье: увлеченные и трудолюбивые. Колоритных фигур было хоть отбавляй, но неизменным стержнем команды, ее незыблемой основой всегда оказывались взаимопонимание и поддержка, целеустремленность и общность интересов.

Ранжирование заслуг, дотошное определение приоритета при достижении успеха не котировались. Считалось — все выиграли, все победили. Компанейские подобрались волейболисты. И хотя в привычном обиходе слово «компания» нынче подчас звучит не слишком лестно и одобряюще, они себя именовали исключительно так. Увы, из старой славной компании почти никого не осталось. Распрощался со сборной Павел Селиванов, завершает активные занятия волейболом Вячеслав Зайцев, решил выступать только за родной клуб Александр Савин.

Как все же быстро летит время! Вроде совсем недавно Саша был самым младшим членом сборной, теперь он — последний из плеяды дерзких и непобедимых. С быстротечностью спортивного века может сравниться разве что стремительность начала волейбольной карьеры. В 19 лет попал на Олимпийские игры в Монреаль, а в 21 год — вице-капитан сборной. Для волейбола подобные ранние и крутые восхождения в диковинку. В этой игре, как правило, в цене и почете зрелые, прошедшие огонь и воду спортсмены. Но давайте присмотримся к резкому старту Савина повнимательнее — ведь пора чудес в спорте давно миновала, а всякому малопонятному явлению желательно объяснение.

В родном Обнинске мальчишкой Саша сначала отдавал предпочтение легкой атлетике, затем волейболу, а когда секция распалась, его, словно магнитом, притянуло плавание. Да и продолжало оно ему нравиться все три года занятий. И только настойчивость, если не настырность, тренера Владимира Питанова возвратила волейболу Савина. Перетянул его наставник из бассейна чуть ли не силком. Значит, разглядел в нем изюминку — оттого и настаивал на своем выборе.

Когда я допытывался у Сашиной мамы, физика по специальности и призванию, чем отличался ее старший сын в детстве, она отмечала редкую самостоятельность. Чувствуя это, к нему тянулись и те, кто помладше, но и в обществе старших он находился в общем-то «в своей тарелке». Еще бы, учась в восьмом классе, он уже вовсю выступал за взрослую сборную города.

В шестнадцатилетнем возрасте Савина приглашают в Москву, в знаменитый ЦСКА. Не в коллектив мастеров, конечно, в юношескую команду. Но тем не менее уже тогда на него взирали с надеждой. И всего через год почти одновременно включают и в клубную команду, и в сборную. А в 18 лет Александр уже чемпион Европы и среди юношей, и среди взрослых. Семимильные шаги к признанию, не так ли?

Что и говорить, мощный двухметровый гигант был щедро одарен физически. И прыжком обладал таким, что по пояс над сеткой выпрыгивал, и ударом таким мощным, что пол трещал. Но лучше всего благодаря потрясающей прыгучести и врожденному чутью у него получался блок. А вот техника нападающего удара заметно хромала — партнеры в клубе и в сборной на первых порах даже посмеивались над его негнущейся рукой. Во время дебюта на Олимпийских играх 1976 года к нему приклеилось шутливое прозвище «Звезда замены». Поскольку выходил он на площадку на короткие отрезки партий с целенаправленной задачей закрыть кого-нибудь из соперников блоком. В тени Саша пребывал не случайно — высшего волейбольного образования все же не хватало. Но дальновидный тренер ЦСКА Юрий Чесноков не желал терять драгоценное время, держа его в глубоком запасе, то и дело при любых возможностях бросая в самое волейбольное пекло.

Основная волейбольная специальность Савина в то время, да, откровенно говоря, и сейчас, довольно дефицитна. Звучит прозаично — нападающий первого темпа. «Первым темпом» — значит взмывать над сеткой еще до паса и уже там, в воздухе, соображать, как лучше распорядиться мячом. Естественно, что при такой сверхскоростной атаке с заниженных передач времени на раздумья в обрез — все решают доли секунды. Резкий, сильный, умный игрок подобного амплуа как воздух был необходим нашей сборной. И Вячеслав Платонов, сменивший Чеснокова на посту наставника главной команды страны, сделал ставку на Савина. Перед ним была поставлена задача — за 1 — 2 года выйти на уровень мировых стандартов. Меньше времени на тренировках уделялось приему, общей игре — все внимание быстрой атаке.

Не знаю, сумел ли бы Александр за столь короткий срок прийти к намеченной цели, если бы не помощь капитана ЦСКА, мудрого и сверхопытного пасующего Юрия Старунского. Повидавший волейбольный мир и обладавший тренерской жилкой (недаром он сейчас один из наставников женской сборной страны) Юрий сразу после появления новичка в команде взял его на заметку. И каждый день буквально, иного слова и не подберешь, возился с ним. Терпеливо обучал он у сетки понравившегося дебютанта: где встать, куда бежать, когда прыгнуть. Вдалбливал азы, раскрывая секреты, акцентировал внимание на тонкостях. Через пару лет упорных занятий Старунский и Савин в тандеме устроили подлинный переполох в играх всесоюзного первенства. Их удивительная сыгранность, как правило, наводила панику на соперников.

Словоохотливый Старунский к тому же вольно или невольно выступал в амплуа мудреца и по житейской линии. Наставлял одаренного юношу и один из самобытнейших нападающих того времени, Ефим Чулак, — наставлял не только в спортивном, но и в бытовом плане, учил уму-разуму. Но видеть в юноше-здоровяке только внимательного, покорного, исполнительного слушателя, этакого паиньку было бы абсурдно и наивно. Савин — редкий упрямец, и сей факт неоспорим. Жена Надежда (в прошлом волейболистка, на ниве волейбола они и познакомились) рассказывает, что в ранней молодости его еще возможно было переубедить. Муж при этих давних воспоминаниях смотрит на жену, улыбается и поправляет: «Не переубедить, а уговорить. Сейчас, правда, и с этим тяжелее», — следует улыбка в усы.

Если б я написал, что Савин — легкий человек или обладает ангельским характером, я бы, несомненно, погрешил против истины. Парень он с норовом, немного замкнутый, поупираться, поартачиться — у него в крови. Рубить сплеча не станет, но правду-матку в лицо выскажет непременно, в том числе и тренеру.

Собственные впечатления хороши, кто ж с этим спорит, но читателю небезынтересно мнение людей, знающих Савина получше и поближе. Приведу характеристику, по-моему, достаточно занятную, данную ему одним из тренеров сборной, работавшим несколько сезонов с Савиным, — заслуженным тренером СССР Юрием Фураевым, человеком объективным и рассудительным, к тому же имевшим со своенравным игроком и конфликты.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.