Ганнибал послал Маго и Махарбала с тысячью всадников, чтобы напасть на след врага. Он приказал нам снять со слонов доспехи и попоны. По его приказам было видно, что он не рассчитывает на близкую битву.

Когда Маго и Махарбал вернулись, по лагерю быстро прокатился слух, что в руки карфагенян попало шестьсот римлян. Они разрушали на реке По лодочный мост, по которому отступили легионы Сципиона. Мостом наши всадники овладеть не смогли. От пленников они узнали, что Сципион тяжело ранен. Говорили также, что молодой воин, который усадил Сципиона на лошадь и вывел из окружения, был его сыном.

На следующий день армия двинулась к По. Римляне сожгли на другом берегу все лодки и баржи. Не оставалось ничего другого, как искать на реке брода. Когда такое место нашли, Ганнибал приказал построить запруду, чтобы уменьшить силу течения. Плотина была построена с помощью слонов. Слоны, ведомые Суру, с удовольствием вошли в воду и теперь спокойно стояли – плотно, друг возле друга, – полуразвернувшись против течения. Потом реку стали переходить наемники и лошади; они плыли или шли вброд – течение было слабым. Над головами наемники держали кожаные мешки. Потом люди и лошади сушились у костров.

Разведчики донесли Ганнибалу, что Сципион отвел легион в лагерь возле города Плаценция. Ганнибал решил припереть врага к стене или хотя бы выгнать его на открытое место – больше он не хотел оставлять его в покое. Поэтому он послал Махарбала с его конницей атаковать врага. Махарбалу удалось отрезать несколько когорт от римского лагеря. Ганнибал немедленно раскинул свой лагерь под стенами города, вызывающе близко от римских укреплений. Но Сципион избегал сражения. Он все еще страдал от раны, полученной у Тиино, и ждал подкрепления. Его колебания вызвали волнения в легионах, особенно во вспомогательных итальянских войсках. Однажды ночью стража у ворот римского лагеря пришла в замешательство: из лагеря вырвались две тысячи наемников и двести всадников. Те римляне, которые пытались помешать этому предательству, были убиты. Карфагеняне приняли дезертиров с распростертыми объятиями. Ганнибал послал их по домам: каждый воин должен был вернуться с десятью новыми, чтобы сражаться вместе с Ганнибалом за освобождение от римского ига. Недалеко по соседству обитали кельты, они выжидали, чем все это кончится. Ганнибал убеждал их встать на его сторону. Когда они начали отказываться, Ганнибал стал настойчивее. Несколько их поселений были преданы огню. Нумидийцы производили налеты на перепуганных жителей. После этих налетов оставалась опустошенная земля. Те, кому удалось спастись, примирились со своей участью и присоединились к карфагенянам. Эти невольные союзники снабжались теперь провизией из карфагенских запасов. Но и войска Ганнибала питались очень скудно, он временно выдавал наемникам только половину их нормы. Счастливый случай положил конец этим трудностям. Через своих агентов Ганнибал связался с комендантом римского города Кластидиума, и комендант принял взятку. За небольшую цену – четыреста кусков золота – он продал город карфагенянам. Теперь голоду пришел конец. Кладовые города были полны. Гарнизону и жителям города Ганнибал разрешил свободно уйти.

Дни становились заметно короче. Но вечерам над По и Требией поднимался туман, и тогда земля исчезала, и уже ничего нельзя было рассмотреть, пока не начинался день. Лагерь лежал в тумане и сырости, как остров на дне моря. Ночи стали необычайно тихими. Туман поглощал шаги часовых и треск лагерных костров.

В одну из таких туманных ночей легионы Сципиона ушли, перейдя Требию. Даже карфагенские стражники на передовых постах не заметили, как римляне отступили. Когда на следующий день туман рассеялся, подняли тревогу.

Картало успокоился только тогда, когда услышал, что новый лагерь находится всего в нескольких стадиях по ту сторону Требии.

– Страх пронизал его до костей, – таков был приговор Картало, – он хочет, чтобы между ним и нами была хотя бы река.

Картало страдал оттого, что день проходил за днем, а война не приносила нам никакого успеха. В то время никто, кроме Ганнибала и его ближайших советников, не знал, что приближается вторая римская армия. Консул Семпро-ний со своими легионами ускоренным маршем продвигался из южной части страны, где он прикрывал римлян от возможного нападения карфагенского флота. Семпроний был пылким человеком. Он стремился доказать, что достоин звания полководца. Как только он прибыл в римский лагерь за Требией, он начал убеждать Сципиона, который еще не оправился от раны, напасть на карфагенян и выгнать их из страны.

Ганнибал прекрасно понимал, какие перемены наступят в римском лагере с приездом Семпрония. Он ничего не предпринимал, чтобы организовать переход своей армии через Требию.

– Пусть это сделают римляне, – заявил Ганнибал своим офицерам. Вместе со своими офицерами и с начальниками союзных частей произвел он разведку на этой стороне Требии: сюда, на это поле битвы, он надеялся заманить врагов. Поле огибала река, впадающая в Требию. Река вымыла здесь глубокое русло, на крутых берегах рос кустарник. Здесь можно было устроить засаду из нескольких сот всадников. Командиром над ними Ганнибал назначил Маго. Остальные войска должны были занять позиции на Требии, избегая атак со стороны противника, чтобы у него создалось впечатление, будто они не так сильны, чтобы вступить с ним в открытый бой. Бои должны были происходить сначала только на флангах. Ганнибал хотел заманить римлян в ловушку, охватить их под конец с трех сторон и отрезать отступление к реке. На одном из флангов римские когорты должны были быть атакованы и смяты слонами. Все это объяснил мне Картало. Он не сомневался, что для римлян близится последний день. Он уверял меня, что слоны сыграют в этой битве решающую роль. Он еще раз напомнил мне, как надо управлять слоном, а когда я спросил его, будет ли он сидеть на Суру вместе со мной, его лицо омрачилось.

– Мы великолепные мишени, и любого из нас могут убить, – сказал он мне. – Но у меня такое чувство, что скорее попадут в меня, чем в тебя.

Мне стало неловко.

– Суру тоже могут убить.

Я собирался сказать еще кое-что, но он перебил меня:

– Когда убивают слона, он умирает не сразу. Даже самые жестокие раны не могут его сразу остановить. Возможно, он обезумеет от ран, перестанет подчиняться и начнет топтать своих. Я знаю, такое случалось...

– И что тогда? – спросил я в тревоге.

– Тогда остается зубило.

Я смотрел не понимая. А он показал мне мешок, где хранилось длинное острое зубило и тяжелый молоток.

– Если ты отыщешь нужное место, то достаточно одного удара – и сразу кончатся все его безумия и страдания.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.