Вошел Сергей. Внес чемоданы.
- Ну как? Освоилась?
Надя улыбнулась, указывая глазами на крылья птицы, сказала:
- Романтика.
- Ну, ты подожди, - рассмеялся Сергей, - вся романтика еще впереди!...
Сергея кто - то позвал. Надя не хотела оставаться одна в комнате, осторожно закрыла за собой дверь и отправилась к морю.
Солнце запуталось в мохнатых белых облаках, и море казалось серым. Но вот облака расступились, и море сразу стало другого цвета. Набежала стремительная волна, ударила в лицо холодными брызгами.
- Хорошо-то как! - сказала Надя вполголоса, будто боясь, что кто - то услышит и посмеется над ней.
Скалы, похожие на отдыхающих верблюдов, стояли прямо в море. И волны то ласково заигрывали с ними, то, с силой ударяясь о них, откатывались назад.
«Хорошо - то как!» - повторила про себя Надя.
- Бедный Сергей, всю дорогу он боялся, что ей здесь не понравится. Дома долго уговаривал не ехать сюда. Но расстаться на два года!...
Она смотрела на три маленьких домика полярной станции, и ей хотелось крикнуть Сергею, что здесь здорово, что она просто влюблена и в этот остров и в Карское море.
Набродившись по камням, Надя вернулась на станцию усталая.
Обедали все вместе в кают - компании. Ей нравилось, что на стол подавалась огромная кастрюля супа и все сами наливали себе. В общем, обедали, как в большой дружной семье.
Вечером почему - то никто не пошел в кают - компанию. Все остались в общей комнате, сидели за столом, играли в домино. Надя прилегла на кровать, с любопытством наблюдая за полярниками. Вот широкоплечий бородатый детина... Впрочем, они все бородатые... Широкие брови, глаза умные и насмешливые. Надя вспомнила, как Люда спросила его за обедом: «Артем, тебе налить суп?» И он ответил, усмехаясь глазами: «Спасибо, Людочка, я сам». Теперь Наде казалось, что в этом обыкновенном разговоре скрывался какой - то смысл.
- Что, Митя, шестерку держишь? Закрыть хочешь? - спросил Артем гидрометеоролога.
Красивые длинные пальцы гидрометеоролога не спеша барабанили по столу. Глядя на эти пальцы, Надя думала: почему его называют Митей, когда ему за сорок и уже седина на висках? Но ведь он и ей сказал: «Отчество у меня сложное, зовите меня просто Митя».
А вот повар Петр Петрович. Надя уже знала, что он здесь овладел профессией метеоролога и подменяет товарища на вахте. Костяшки Петр Петрович ставит осторожно, а проигрывая, говорит: «Ох, и невезучий я!»
Сергей тоже сидел за столом. Надя видела его недовольное, хмурое лицо: она знала, что он не любит домино.
Вошла Люда. Полушубок небрежно накинут на плечи. Она как - то по - мужски поправила волосы, с шумом отодвинула стул. «Боже, до чего неженственна! - подумала Надя. - А ведь, наверное, все влюблены в нее. Одна женщина на зимовке».
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.