За роскошным забором

Наталья Родионова| опубликовано в номере №1474, октябрь 1988
  • В закладки
  • Вставить в блог

А жилые корпуса? В комнате по 12 коек. Для девочек на корпус один душ, мальчикам и этого не положено. Примерно то же самое с прочими житейскими удобствами.

Вопреки санитарным нормам плохо оборудован комбинат питания. Нет у нас изолятора для инфекционных больных. Медицинская служба — вообще разговор особый... 200 километров инженерных коммуникаций в аварийном состоянии. Вообще беда в том, что материально-техническая база лагеря формировалась без достаточного научного анализа и прогнозирования ее развития.

Поэтому сегодня потребовалась новая, единая концепция развития «Артека», и мы пригласили специалистов из Союза дизайнеров УССР. Все — от значка до кипариса, благоустройство территории, интерьеры, архитектура, визуальная информация — теперь в зоне их внимания. При этом, что особенно ценно, они не только разработчики, но и исполнители своей дизайн-программы, рассчитанной на много лет. Уже ведется реконструкция интерьеров. Так что планы большие, а вот что получится, неизвестно.

За последние 15 лет «Крымспецстрой» годовое задание выполнял лишь трижды. Не освоено свыше 10 миллионов рублей. А строить надо срочно и много, чтобы обеспечить «Артек» хотя бы самым необходимым. Вообще местные проектные и подрядные организации не балуют нас вниманием. В этом году мы так и не смогли разместить свой заказ на проектирование жилого дома в КрымНИИпроекте. Пришлось обращаться к услугам московского проектного кооператива.

Тяжелейшая проблема для нас — и снабжение строительными материалами. Стоимость основных фондов «Артека» — около 70 миллионов рублей. Только на поддержание их нужно почти полтора миллиона. Но наши заявки никогда не удовлетворяются полностью: то одного нет, то другого. А потом выясняется, что все можно найти... И мы находим. Только каким путем: обмениваем автобусы на пластик, пионеров — на металл...

— ?

— Скажем, объединение «Запорожсталь» могло бы дать нам металл, но в условиях хозрасчета оно резонно интересуется: а что получит взамен? У нас есть свой «конвертируемый рубль» — места для взрослых в нашей гостинице на 20 — 30 дней и путевки для пионеров...

— Значит, неприступная для непосвященных цитадель так легко открывается с черного хода?

— Да, получается, я торгую самой идеей «Артека» и вынужден продолжать это делать, чтобы обеспечить нормальную жизнь здравницы. Хозрасчет выбросил нас за борт хозяйственных интересов многих предприятий. Вот простой пример — артековская форма. Сегодняшней модели 18 лет. Летняя одежда еще кое-как смотрится. А посмотрите на зимнюю из обносившейся фланельки: сиротки, да и только!

Но швейным фабрикам невыгодно с нами связываться. Часть заказов после многочисленных поклонов разместили в Краснодаре, Темрюке, часть — так и не удалось. Вообще положение аховое: потребность лагеря в строительных материалах обеспечивается процентов на 50, мебели — на 60. Нет запчастей для автотранспорта. Практически не выделяются фонды на спортоборудование и инвентарь.

— Кто непосредственно вами руководит?

— В принципе Управление делами ЦК ВЛКСМ и Центральный совет ВПО. Но они, как и мы, «просители». Так не лучше ли предоставить нам право напрямую, без «инстанции» защищать свои заявки перед министерствами? «Артек» у нас один. Это — достояние страны. И разве не естественно, что государство должно защищать свою Всесоюзную пионерскую здравницу, заботиться о ней?

Или взять, к примеру, обеспечение ребят овощами, фруктами. Дело в том, что мы не включены в число потребителей общесоюзного фонда. Это мешает установить прямые договорные отношения с совхозами, и мы получаем капусту, огурцы, помидоры, различные фрукты, ягоды, что называется, второй свежести. А теперь вспомним решение, принятое Советом Народных Комиссаров еще в 1935 году: «Приравнять лагерь «Артек» по снабжению к санаториям повышенного типа». Не отмененное, оно почему-то забылось.

Крымская область — крупная курортная зона. Здесь достаточно отличных пансионатов с прекрасной финской мебелью, роскошными номерами, первоклассным питанием. Всесоюзная же пионерская здравница по уровню внимания со стороны властей Крымской области и обеспеченности занимает 8-е место после других санаториев. Почему все лучшее по-прежнему не детям?

Вот конкретные предложения: пусть возвратят нам отобранный в 60-е годы ближайший лес — «Дубраву», превращенный нынче в своеобразный «заповедник» для отдыха взрослых людей. Ведь дети не видят крымского леса, а он под боком...

Лагерь остро нуждается в самой передовой технике, оборудовании. Мальчишки и девчонки с удовольствием идут в компьютерный кружок, а компьютеров-то раз-два и обчелся. Мы начали внедрять и нетрадиционные источники энергии — солнечные батареи, но и здесь нам нужна помощь... Почему бы не ввести такую практику, чтобы экспонаты с ВДНХ СССР, зачастую остающиеся без применения, привозить к нам? Пусть ребята знакомятся с новинками науки и техники!

В нынешних условиях «Артек» должен стать местом, где закладываются опорные структуры образа жизни и личной позиции человека будущего, — стержень нашей новой концепции, которую мы мучительно, на ощупь выстраиваем сегодня из осколков прежних надежд и сегодняшних противоречивых желаний...

А мне припомнились два ребячьих письма, присланных вожатым после артековской смены. «Я приехал в «Артек», чтобы отдохнуть, а не для того, чтобы научиться многому, — написал Эдик В. из Еревана. — А здесь происходило очень много лишнего, не применимого у меня дома... У нас во многом разные понятия. Например, вы говорите «пионер-активист», мы же говорим «пионер-дурачок». И я того же мнения... И еще: я считаю, что драться нужно. У нас невозможно прожить без умения драться. И я рад, что умею делать это. Вы не поймете меня, но того, что поймете, хватит, чтобы не считать меня хорошим».

И другое, поражающее чистотой и незащищенностью. Боря Б. из Пущино: «Артек» — это школа. И сейчас ощущается громадный духовный отрыв от остального. Мне здесь, дома, стало трудно общаться с друзьями, и вся реальная жизнь отталкивающе возмутительна. Помнишь, Марина, ты рассказывала о мальчике, который стал замкнутым после «Артека»? То же самое происходит и со мной».

— Виталий Николаевич, вот такие письма. Что вы скажете?

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены