1

На прошлой неделе у Юльки Мельниковой умерла мать. Жили они при музее, в старинной приземистой церквушке с порыжевшими куполами без крестов, со стертыми ступеньками паперти. За окнами солнце заливало ярким светом дворик, огороженный железной оградой; под кустами сирени купались в пыли куры; на шоссе урчали автомашины. А возле Юльки, стоявшей у гроба, люди разговаривали вполголоса, входили в комнату и выходили тихо, неприметно. Лишь давнишняя приятельница матери бабка Маланья, низенькая, высохшая, как прошлогодняя полынь, жалостливо поглядывая на Юльку, вздыхала:

- Сиротинка моя, былиночка одинокая!

Чувство одиночества и смятения особенно сильно завладело Юлькой на кладбище. Когда возвращались домой кривыми, немощеными улочками и переулками, соседки и школьные подруги утешали ее. Бабка Маланья, крестясь и вздыхая, советовала не поддаваться горю, во Юлька шла, почти ничего не слыша, не замечая дороги, опираясь на чью - то руку.

Все эти годы, пока Юлька ходила в школу, мать работала в краеведческом музее, совмещая сразу три должности - кассира, сторожихи и уборщицы. Еще несмышленышем - две тонкие косички торчали тогда у Юльки на затылке - обегала она заставленные диковинными вещами углы и закоулки музея. Но с той поры в ее памяти почти ничего не осталось. Позже, уже пионеркой, - косички она носила скрученными крендельками - Юлька, став по обыкновению где - нибудь в сторонке, внимательно слушала и запоминала все, что объясняла посетителям экскурсовод Евгения Петровна...

Первое время после похорон матери Юлька не находила себе места. Музей был закрыт: директор отдыхал на Кавказе, а Евгения Петровна уехала в Москву на совещание. Юлька часами просиживала на скамейке у ворот или бесцельно бродила со школьными подругами по улицам. В эти дни она не переставала думать, как жить дальше. Ее теперь ничто не удерживало в Раденске, и она решила уехать на Алтай. Ей казалось, что у нее должна начаться совершенно новая жизнь, и пусть первая работа, новые знакомства и привязанности - пусть вое начинается на новом месте.

С этой мыслью она отправилась в райком комсомола. Девушка в толстых роговых очках усадила ее на потертый диван, спросила, сколько ей лет, какая у нее специальность.

Та - ак... Специальности никакой? Семнадцатый год? - Девушка в очках задумчиво постучала карандашом по столу, я Юлька сразу поняла, что замысел ее рухнул.

Из райкома она ушла расстроенная. Возвращаться домой не хотелось. На Базарной площади она круто повернула к парикмахерской, где работала ее подруга Елена Зайцева.

Подруга встретила Юльку, как всегда, покровительственной улыбкой, усадила у окна. В парикмахерской сильно пахло одеколоном. Молчаливая рябоватая тетка Устинья щелкала ножницами над ершистой головой какого - то паренька, а Елена, в белом халате, с завитыми светлыми кудряшками, ловко шаркала бритвой о ремень.

Зайцева была старше Юльки, но они дружили. Юлька всегда восхищалась, когда видела подругу идущей на работу с маленьким чемоданчиком в руке, в модном платье со стоячим воротником и карманчиками - гнездышками. В душе она завидовала Елене и старалась во всем подражать ей.

Не успели они разговориться, как вошел клиент - рослый, статный сержант в сапогах с отогнутыми голенищами. С подчеркнутой любезностью Елена спросила:

- Вас побрить или подстричь?

Сержант повертелся перед зеркалом, потрогал щетинку на скулах, прищелкнул пальцами:

- Омолодить, а то зарос, как партизан!

И, оглянувшись на Юльку, почему - то улыбнулся мягко я дружественно. Она тоже улыбнулась и вдруг вспомнила, как Елена учила ее обходительности с клиентами.

«С чужими вежливая, а отец родной сам посуду моет!» - подумала она о подруге.

А Елена, усаживая сержанта в кресло, ворковала:

- Конечно, каждый - кузнец своего счастья. Я вот иногда сяду у окна, да и размечтаюсь. Городской сад в огнях, музыка играет, веселье кругом... Хорошо! Тетка Устинья все книги читает, на курсы кройки я шитья ходит. А зачем? Мы молодые, еще наработаемся! Мне вон все говорили, что с моей внешностью только на сцену. Я и решила певицей стать. Да нелегкое это дело! Пока певицей станешь, все нервы испортишь. А сейчас я вот мастер в парикмахерской. И ничего, довольная собой!

Разговаривая, Елена облизывала пунцовые капризные губы, коротко, будто невзначай, взглядывала то на сержанта, то на себя в зеркало.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.