- Энциклика его святейшества объявляет их творением наших братьев во Вселенной, созданных по образу и подобию божьему. Я подумал, что его святейшество уступил меньшему злу, отдав предпочтение аитропоцентристской гипотезе. Для христианского мира это было единственным выходом. А для науки? На какой гипотезе остановился научный конгресс? И почему я до сих пор ничего не знаю?

- У вас больница или тюрьма? - рассвирепел я. - И почему меня медленно морят сном?

- Не морят, а лечат. Сонная терапия.

- А где газеты? Почему мне не дают газет?

- Полное отключение от внешнего мира тоже входит в лечение. Закончится курс - все получите.

- Тогда почему нет посетителей? Или меня все забыли?

- День свиданий сегодня... Прием начнется... - она посмотрела на ручные часы, блеск которых я столько раз видел во время своих пробуждений, - через десять минут. Я выдержал эти десять минут покорный, как ягненок. Мне даже разрешили сидеть в постели и разговаривать, не глядя на секундомер: голосовые связки у меня совсем зажили. Ирина все же предупредила:

- Говорить буду я, а ты спрашивай. Но мне даже спрашивать не хотелось, а только повторять пять букв в одной и той же интонации: милая, милая, милая... Занятно все-таки у нас получилось: никаких предварительных объяснений, вздохов, намеков и полунамеков. Всю подготовку проделала моя болезнь с той минуты, когда меня, истекающего кровью, нашли у Зернова в номере. По словам Ирины, он добрался вовремя: я еще дышал.

- Откуда добрался? - спросил я.

- Снизу. Из холла. Почти без сознания лежал. Чудеса! Словно возвращение из крестовых походов.

- Пожалуй, попозже. Шестнадцатый вен, по-моему. Шпаги без ножен, а клинок, как Тростинка. Попробуй отбей - молния!

- И ты отбивал? Тоже мне мушкетер. Уметь же надо.

- Учили когда-то в институте. Вот и пригодилось.

- А кончилось операционным столом.

- Так я же в ловушку попал. А противник - дай бог! Ас. Помнишь парня с повязкой на лбу за табльдотом? Ирина не удивилась.

- Он и сейчас в отеле. И по-прежнему вместе с Каррези. Кроме нас, эта пара - единственные постояльцы, не сбежавшие из отеля после той ночи. Ну и паника была! А портье даже повесился.

- Какой? - вскрикнул я.

- Тот самый. Лысый.

- Этьен? - переспросил я. - Почему?

- Никто не знает. Не оставил даже записки. Но, по-моему, Зернов что-то подозревает.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.