Только в 1983 году (к этому времени уже появились сообщения о том, что вытяжки из тканей акул используются медиками США, Японии. Швеции, Франции) Александр Гачечиладзе получил свидетельство на изобретение, а также премию в размере 200 рублей из НИИ, в котором уже не работал — был уволен.

Обидно? Дело не в обиде. Гачечиладзе обижаться было просто некогда — тысячи людей в эти годы ждали от него помощи и получали ее. Но почему вопреки официальной медицине?

Катрэкс в обычном понимании этого слова — немедикаментозное средство. Если помните, срок его хранения — всего две недели. Это значит, что препарат в том виде, в котором он сейчас существует, никогда не появится в аптеках, в открытой продаже.

— Но зачем ему появляться в открытой продаже? — резонно замечает Александр Георгиевич. — Не продается же кровь доноров, она поступает в клиники, и врач, только врач решает, когда, сколько, кому она нужна.

Это тем более логично, что именно так катрэкс и применяется (полуофициально) в пятнадцати институтах и клиниках страны. Только в Москву Гачечиладзе посылает каждую декаду полторы-две тысячи ампул. Конечно же, это стало возможным (снова подчеркиваю: полуофициально) лишь с получением авторского свидетельства на препарат. Официально же заключать договоры с клиниками, институтами, научными центрами директор технологической лаборатории сможет лишь после того, как препарат получит разрешение Фармкомитета МЗ СССР. Но у препарата мал срок годности, это не по инструкции! Круг замкнулся.

Лаборатория, которой руководит А. Г. Гачечиладзе, организация хозрасчетная. Отсутствие договоров для нее — отсутствие средств. А между тем сам Гачечиладзе считает свой катрэкс лишь первым приближением к тому препарату, о котором задумался двадцать лет назад. И он знает путь, по которому надо идти. Там, где катрэкс дает лишь положительную динамику, лишь улучшение общего фона состояния больного, новое средство — или комплекс средств — сможет обеспечить выздоровление. Вы скажете: это еще надо проверить. В том-то и дело — надо! А это значит — надо расширять базу, строиться, приобретать оборудование. В то же время сотрудникам лаборатории зарплату платить иногда бывает нечем.

Вернемся еще к одному эпизоду из жизни изобретателя катрэкса, о котором вскользь упоминалось вначале: какое-то время препарат не выпускался, деятельностью лаборатории занималась прокуратура.

А началось с того, что лаборатория Гачечиладзе в 1981 году с оборудованием и со штатом была передана в ведение Министерства медицинской промышленности и определена как Грузинское отделение НИИ по биологическим испытаниям химических соединений. Казалось бы. чего же лучше! Через несколько месяцев Гачечиладзе подготовил и сдал в головной НИИ отчет, который получил высокую оценку ученого совета... Однако нежданно-негаданно через две недели приказом, подписанным заместителем министраме-дицинской промышленности СССР А. Г. Сорокиным, Грузинское отделение НИИ было ликвидировано, а А. Г. Гачечиладзе снят с работы. С формулировкой «за бесперспективность и финансовые нарушения». Мало того, дело было передано в прокуратуру. Прокуратура в «деле Гачечиладзе» разобралась и «дело» это закрыла. А вот люди, ревностно исполнявшие приказ заместителя министра, разбираться не стали, они «ликвидировали» Грузинское отделение московского НИИ самым буквальным и варварским образом: ломом отдиралось от цементного пола дорогостоящее импортное и отечественное оборудование и увозилось из лаборатории на самосвалах.

Все это тем более странно, что, несмотря на «бесперспективность», которая непонятным образом послужила поводом к закрытию отделения, технология приготовления препарата катрэкс, разработанная Гачечиладзе, уже через неделю приказом за подписью все того же А. Г. Сорокина была передана другому предприятию, где катрэкс изготовляется малыми партиями до сих пор (правда, с достаточно серьезными нарушениями технологии).

Сейчас все обстоит несколько иначе. В этом году Совет Министров Грузии передал лаборатории участок с недостроенным домом близ Мцхеты. обещал выделить участок на берегу Черного моря, помочь с транспортом, со строительством. Однако вспомним: нужно разрешение Фармкомитета, без его поддержки все это может не пригодиться. Сколько можно существовать полуофициально? Двадцать лет энтузиазма — не много ли, не хватит ли?..

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

комментарии

veritate1 , 22.04.2010 17:58

Я являюсь одной из тех счастливчиком, кому довелось принимать "КАТРЕКС" и, при этом остаться живой, при диагнозе"Дольковый рак молочной железы 4 стадии, Было всё - много операций и облучение и химиотерапия, Катрэкс я принимала параллельно с химией - больше волосы не выпадали, химию смогла выдержать до победы, при этом и кровь и желудочно-кишечный тракт оставались в пределах нормы, и мы победили совместно с врачами и КАТРЭКСОМ, Тогда мне было 31 год, теперь 58, Отдельно хочу подчернуть, что на фоне катрекса химиотерапия протекала без осложнений, И я не пропустила ни одного назначения врачей!!! Бщльшое спасибо врачам за то, что не запретили мне принимать Катрэкс!
С Уважением и поклоном Зоя