У звездного костра

– И со мной... в будущем. Володьку Лебедева знаешь?

– Встречался. Он заканчивал факультет, когда я туда поступил.

– Так вот, Лебедев исследовал изотопный состав лунной поверхности.. И установил, что там встречаются атомы, которых нет на Земле. Что это, геология в нашем понимании? А Хабаков, который открыл, что Луна пережила несколько фаз горообразовательной деятельности, – он кто?

– Дайте слово сказать, – вмешался опять геолог с бородкой, предусмотрительно усаживаясь подальше от огня, – Главное – точность. Космология – это слишком общо. Сейчас зарождаются новые науки: космохимия, космо-физика и планетология. Кое-кому из нас, видимо, суждено будет стать именно планетологом. В ближайшее двадцатилетие.

– Защитите от «логий»! – иронически взмолился парень с облупленным носом. – Уж не хочешь ли ты сказать, что тебе известны цели и методы вышеозначенной науки, коей мы должны служить? Быть может, ты сообщишь и расписание лекций по курсу планетологии в 1980 году?

– Не язви. Дело не так просто. Ты хочешь знать, чем будут заниматься планетологи? Отвечу. Во-первых, они станут изучать рудные жилы на Луне, складчатость марсианских гор, вулканы на Венере, брать пробы из оловянных озер Меркурия. Это будут геологи иных планет – лунологи, марсологи и так далее. Вот первая ветвь планетологии. Возражений нет? Тогда дальше.

Удобно ли иметь Землю, так сказать, в одном экземпляре? Сами видите, что даже нашей работе помогло бы сопоставление здешних пород с лунными. Каково же тем, кто пытается понять законы движений земной коры, направленность горе-образующих сил, историю своей планеты? Они в положении человека, который фактически по одному кадру должен догадаться о содержании всего фильма. Причем, если предыдущие кадры он еще может посмотреть, хоть они более чем на девять десятых и попорчены временем до неузнаваемости, то о последующих он может лишь догадываться.

Удивительно ли, что мы до сих пор не знаем точно, почему вздымаются горы и опускаются равнины, почему бывают оледенения? И отчего слои одних веков богаты марганцем и железом, а слои других бедны? Между тем есть предположения, что на Марсе мы, возможно, увидим будущее нашей планеты, а на Венере – ее прошлое. Трудно даже представить, сколько ключей к земным загадкам лежит там, на этих светлячках, мерцающих в бездне у нас над головами! Вот вам и вторая ветвь науки будущего – сравнительная планетология. На курс лекций наберется?

– Мало! – почти крикнула девушка. – Разве человек шагнет за десятки миллионов километров пустоты лишь затем, чтобы исследовать? Нет, он понесет туда жизнь. Он сам будет творить миры.

– Вечер фантастики продолжается. На повестке вечера следующий вопрос: «Будет ли жизнь на Марсе?» – хмыкнул «облупленный нос».

– Ох, уж мне эти Чайльд-Гарольды в ковбойках! А знаешь ли ты, что создание на Луне воды и атмосферы уже сейчас принципиально возможная вещь?

– Ты бы лучше факты, факты...

– Будут и факты. Установлено довольно точно, что на Луне много минералов, содержащих в себе до трети кристаллизационной воды. На лабораторных занятиях ты сам, небось, из подобных земных минералов, разлагая их, получал воду. Значит, все дело в масштабах. Завезем на Луну оборудование; солнечной энергии там сколько угодно, не хватит – дополним атомной. И кто нам помешает, если будет нужно наполнить водой какое-нибудь море Спокойствия? Из воды же простейшим электрохимическим путем несложно выделить кислород. Найдутся на Луне, конечно, и нейтральные газы: не азот, так гелий, не гелий, так ксенон. Вулканические извержения там ведь бывают? Бывают. Ну, а где вулканы, там и газ. Думаю, если не твой сын, то уж внук, вероятно, будет сидеть в тени деревьев и ловить рыбу удочкой в реке, впадающей в горе Снов.

– Прости, что перебью, – протянул руку юноша с бородкой. – Вы слышали о проекте нашего советского ученого Игоря Михайловича Забелина?

Все с недоумением уставились на юношу.

– Так вот, Забелин выдвинул проект переделки венерианской атмосферы. И что знаменательно, после него, но независимо от него, подобные проекты выдвинули и зарубежные ученые. Значит, идея носится в воздухе. Вы хотите спросить, что же это за проекты? Сейчас отвечу. В атмосфере «утренней звезды» много углекислого газа, мало водяных паров, еще меньше кислорода. Чтобы люди могли осваивать Венеру без скафандров, надо каким-то способом снизить содержание углекислого газа и увеличить количество кислорода и водяного пара. Что предлагают ученые? Весьма возможно, что некоторые земные водоросли могли бы существовать в верхних, более плотных, чем на Земле, слоях венерианской атмосферы. Не встречая конкуренции в безжизненном воздухе, рассеянные с Земли водоросли могут расти, размножаться и вырабатывать кислород с невероятной быстротой, поглощая углекислый газ и водяные пары. Что водоросли способны сделать это, показывает опыт Земли.

– Земли?!

– Да-да, Земли. Миллиарды лет назад наша планета не была похожа на теперешнюю. В воздухе почти не было кислорода и азота, зато преобладали углекислый газ, аммиак, метан и прочие более или менее ядовитые вещества. Преобразовали земную атмосферу водоросли, способные жить в бескислородной атмосфере. Именно они благодаря фотосинтезу напоили воздух кислородом. На это ушли сотни миллионов лет. На Венере в наших силах ускорить, погнать вскачь эту эволюцию. Расчеты, конечно, очень примерные, говорят, что на изменение тамошней атмосферы потребуются считанные годы.

– А если на Венере есть жизнь? Она погибнет тогда!

– Коль скоро там жизнь, тогда... тогда проект отпадает сам собой. Но скорей всего там одни раскаленные камни. Радиолокацией Венеры, как вы знаете, установлено, что на ее поверхности царит трехсотградусная жара. Кстати, переделав атмосферу Венеры, мы сильно понизим и температуру. Ведь углекислого газа станет меньше, а он плохо пропускает тепло и действует поэтому, как парниковая крыша. Ну что, назовем третью ветвь нашей науки преобразовательной планетологией?