Вася — тот поздоровее, он парень целеустремленный и честолюбивый, а потом у него такая бабушка, что, пока он пятьдесят раз от пола не отожмется и три раза по коридору коммунальной квартиры на руках не пройдет, в школу не пустит. Ирочка — несколько болезненная, иной раз не понимает, зачем я ее заставляю работать до слез, до мозолей, до синяков. Может пожаловаться на хвори, когда ничего не болит. Этих я с тренировок не выгоняю, потому что для них пораньше уйти — удовольствие.

...Итак, я тренер. Я живу тренерской жизнью, насыщенной до предела. Год начинается с апреля, с подбора музыки для новых программ. А нужно-то мне по три с половиной минуты на каждую пару. Долго компоную, режу, склеиваю километры магнитофонной пленки. И вот копится одно горячее желание — ставить. Приходит момент, когда больше терпеть нельзя. Я выхожу на лед — и сто раз верчусь, сто раз подпрыгиваю, сто раз улыбаюсь, всплескиваю руками. Ребята этого не видят, они ждут, и им безумно интересно...

Потом я приглашаю их. Это очень важная, неимоверно важная тренировка — первая. Она дает настрой на весь сезон, ее надо провести в хорошем настроении. Вдохновенно.

В течение трех месяцев заканчивается постановка новых программ. А дальше — сезон. И я стою за бортиком. Я уже говорила о том, что прежде сама мысленно каталась со своими ребятами, падала с ними, вставала... Теперь в принципе это тоже так, но есть и разница. Я вижу. Я стою с каменным лицом (уже привыкла) и фиксирую то, что вечером надо записать в блокнот. Например: «Черняева — Благов. Скорости мало. Непонимание музыки. Страх перед «тулупом». Подход надо менять, не давать перед ним постоять и подумать. Надо сразу, чтобы никто не видел, что ты идешь на прыжок». И т. д.

Ребята выходят со льда. Говорить им что-нибудь членораздельное сразу бесполезно. Не то что не поймут — просто не услышат. Ну, разве что если хорошо откатали, указать на ошибки, пусть не думают, что у них все безупречно. Если плохо... Помолчать. Сами все поймут.

Вот и вся тренерская жизнь. Впрочем, нет, не вся. Я говорила лишь о приятных ее сторонах. Теперь несколько слов о неприятных. Не знаю, как в других видах спорта, но у нас, в фигурном катании, многовато, по-моему, закулисных разговоров, сплетен, заглазного поклепа. Но бог с ними, с разговорами, если бы они доходили только до наших тренерских ушей. Коридоры за кулисами длинные, и наши «дети» (так мы называем учеников) их слышат тоже. Порой раньше, чем учителя. А поскольку они — дети и нас, тренеров, любят, то трудно им отличить правду от лжи, трудно понять, что человеческие недостатки могут быть помехой профессиональным достоинствам. Давайте, друзья мои, тренеры, старшие мои коллеги, будем по крайней мере сдержаннее, я уже не говорю об объективном отношении друг к другу.

А теперь о чем мечтаю? Чтобы был каток, на котором можно работать вволю. Чтобы рядом лес или парк. Чтобы работать сколько захочешь. А значит, сколько сможешь и еще немножко сверх того.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.