Талнах начинается

— Будущее? Да! А делать его надо сегодня, сейчас!

Это первые слова, которые мы услышали, войдя в кабинет главного инженера управления строительства — шефа талнахской стройки. За столом стоит невысокий плотный человек в кожаной куртке. Рассерженный человек. Взбухли жилы на руке, сжимающей микрофон. Бусинки пота на лысине, на висках, схваченных сединой. Глаза вперились в динамик, словно там видится ему лицо человека, что сидит на другом конце провода и бубнит:

— Еще раз говорю тебе, везти нельзя. Лед не выдержит. Утопишь кран.— Бубнит свое, правильное. Ни на йоту от буквы закона.— Под суд

пойдешь.— И чуть потеплевшим голосом: — Не первый год работаем вместе. Как друг тебе говорю: дождись июля. Наведем понтоны через Норил-ку, тогда и вези.

— Ждать июля не могу. У меня люди в палатках живут. Им дома нужны.

— Последний раз говорю: плохо кончишь.

— А ты меня не пугай. Все равно повезу кран. Немедля.

И, не желая продолжать этот разговор, он резко переключает рычажок на пульте и говорит уже диспетчеру:

— Готовьте треллер, грузите кран. Повезем сегодня. Бульдозеры чтоб на Норилке были.

Только теперь он замечает нас. Выходит из-за стола, протягивает руку.

— Зайдель. Вы по какому делу?

...К вечеру треллер подтянули к Норилке. Остановились. Дорога круто сбегала вниз и дальше уже продолжалась семисотметровым ледовым мостом над темными омутами реки. Густой туман закрывал переправу.

По бокам трассы вспыхнули бочки с мазутом. На фоне пляшущих языков огня обозначились фигуры столпившихся людей. Треллер дрогнул, двинулся.

Лед принял на себя пятидесятитонную махину, напрягся, застонал. Казалось, не выдержит он. Еще мгновение, и прокатится над рекой грохот, разойдутся льдины — и ухнет все к черту.

— Уберите людей на берег.

Кто-то побрел назад. Кто-то шарахнулся в сторону. Остался лишь человек, идущий перед тягачом с фонарем в руке, да трое в хвосте. И среди них Зайдель.

Нет, не остановит его это обидное «пойдешь под суд». Расчет проверен. В него вложены знания и опыт многих лет. Ошибки быть не может.

Но вдруг? Ведь говорят, что и метла раз в год стреляет. Что, если по нелепой случайности кран все-таки уйдет под лед?

Тревожно Зайделю. Так почему же он риск возводит в квадрат — перетаскивает кран ночью? Не лучше ли делать это, дождавшись дня и ясной погоды?

Конечно, работать днем удобнее, привычнее. И каждый был бы рад не торчать всю ночь на ледяном ветру. Но иначе нельзя. Потащи они кран днем — для других переправа будет закрыта. Десятки тонн необходимейших Талнаху грузов — и среди них хлеб—задержатся в пути...