Сильнее смерти

Ему жаль посылать товарища в этот клокочущий ад, но для спасения людей надо действовать твердо и решительно.

Вскоре на борту накрененного катера остаются только лейтенант Творогов и комсорг Чередниченко. Последний раньше, чем прыгнуть, пробрался к радиорубке: «Не заперт ли там радист?» - потом постучал в кубрик: «Не отзовется ли кто?» - и, убедившись, что никого нет, доложил лейтенанту:

- Мною проверены радиорубка и кубрики. Людей не осталось.

- В воду! - торопит его Творогов.

- Есть в воду!

Комсоргу хотелось бы обнять лейтенанта, крепко расцеловаться с ним, но этим сейчас заниматься некогда. Он машет рукой и прыгает.

Теперь Творогов один. Прежде чем покинуть корабль, он в последний раз забирается в свою штурманскую рубку. Он стоит по пояс в воде и вспоминает, что еще ему нужно сделать: «Снять и разорвать карту. Вот так... А еще? Папка с секретными документами. Но ее оставить нельзя. Сжечь?... Спички подмокли. Надо утопить. Где же взять балласт?...»

Он шарит руками по углам, нащупывает бронзовый чернильный прибор, привязывает его покрепче к папке и бросает за борт.

Ходить по палубе невозможно. Он ползет цепко хватаясь за снасти, выступы, леерные стойки, и еще раз проверяет все помещения. И только после этого, сложив руки рупором. кричит о том, что оставляет катер последним.

В ответ сквозь вой ветра и шум волны к нему доносится:

- Прыга - ай!

Творогов снимает высокие морские сапоги, глазами прощается с родным, дорогим ему катером и ныряет в вихрящуюся холодную воду.

Сначала ему плывется легко. Он работает руками и ногами, но головной катер не приближается к нему, а, наоборот, подгоняемый ветром, удаляется. Творогов теряет дыхание. Китель связывает его движения. Лейтенант хочет избавиться от него. Он уже расстегивает несколько пуговиц, но тут вспоминает, что в боковом кармане хранится партийный билет. «Переложить его некуда - утопишь. Что же делать? - слабея, думает он. - Впрочем, чего я мучаюсь, пусть тонет. Мне другой выдадут. Этот ведь все равно не годится: размок. Нет! Гибнуть - так с партийным билетом!» - решает Творогов и плывет в кителе дальше.

С боку налетает крутая волна. Она сильно бьет в лицо, забивает ему ноздри и рот, перекатывается через голову. Он захлебывается, глотает с отвращением соленую воду.

Силы его резко ослабевают. Он набирает воздух в легкие и кричит во всю мочь:

- На катере!... Вас относит, подходите ближе - е!

Его услышали, катер приближается. Воспрянув духом, Творогов начинает работать с удвоенной энергией...

До катера остается не более трех метров. Рядом шлепается спасательный круг. Но сил больше нет. Он все отдал в борьбе с волнами. Руки и ноги уже не двигаются, они одеревенели и не слушаются. Такое состояние бывает только в кошмарном сне, когда человек в ужасе бьется, кричит, пытаясь разорвать крепкие путы, сковывающие все тело, а у него нет сил порвать их...

Высокая волна подбрасывает Творогова и тащит в сторону. Катер опять удаляется. Еще одно усилие, еще, Творогов с трудом дышит, ему кажется, что он уже давно потерял способность двигаться. Медленно он плывет вперед, вот он уже у самого спасательного круга. Надо ухватиться за него! Творогов протягивает руку, и... груз собственного тела тянет его вниз. Он проваливается в холодную бездну.

В эти доли секунды он вспоминает теплые руки матери, жену, у которой на днях должен появиться ребенок. «Неужели утону? Нет! Во имя их, во имя всего живого - наверх!...»