Человек прижимает к груди «барана» и включает ток «Баран», содрогаясь, вонзает в уголь свой единственный клык Подгоняемый неумолимой силой, что по проводу вошла в «баран», клык, вертясь с тугим металлическим скрежетом, надса-дисто лезет в нутро пласта. «Баран» глухо стонет и трепыхается, как под ножом.

Гудит, дрожит «баран», дрожит и скрежещет клык, и в ритм им дрожит человек, но молчит, сжав челюсти. Тяжело. Руки мертвой хваткой сжали рога «барана», и он медленно перемещается с правой стороны груди человека сперва на левую, потом на центр.

Твердый уголь не выдерживает яростного нападения - сдает. Клык лезет все глубже и глубже, и из ранки непрерывной струйкой бежит черная кровь - пыль. Бледный свет лампочки прыгает на вертящемся металле, а оттуда, из неведомых глубин земли, извиваясь спиралью, через «барана» в грудь человека въедается змея. Но это только кажется. На деле - просто комсомолец- коммунист Дмитрий Колмогоров электрическим коловраторным перфоратором делает привычное, каждодневное дело - бурит шпур.

«Баран», что бьется на его груди - это технический термин обозначения электрического мотора - сверла системы Сименс - Шуккерта. Мотор размером и формой удивительно схож с «бараньей» головой. Только немецкий «барашек» по весу немного уступает барашку из треста «Овцевод». Его вес всего 12 кг. Зато он превосходит силой - мощность его мотора 0,73 квт.

В соседних забоях ухает динамит. Надо торопиться. Пять шпуров есть. На блестящем теле пласта они разбросаны черными глазами в шахматном порядке. Шестой должен найти среди них свое место. Время не ждет. Темпы решают: быть простою запальщика или нет. И Колмогоров, не передохнув, отказавшись от папироски, начинает сверлить шестой шпур.

Стою рядом, хронометрирую. Секунды множу на миллиметры.

Сверло, выплевывая штыб, вгрызается в пласт. Бегут секунды, непрерывной походкой винта идет перфоратор. Шпур готов. Глубина около 160 см. Шпур сделан в шесть раз скорее ручного бурения. Мотор работал около пяти минут. Обычная средняя скорость бурения «бараном» 90 - 100 см в минуту. На Бисе уголь чортовбки тверд и это снижает темп. На крепких углях лучше применять мотор «Литль-Джайент». Он мощнее, но и тяжелее. Один рабочий с ним не справляется - работают двое.

В забой приходит комсомолец Иван Байдалинов. Отпалыцика еще нет. Тогда решают углубить вруб.

В забое стоит электрическая врубовая машина легкого типа «Сискол» Эта машина советского производства - детище Горловского завода. «Сискол» меньше и во много раз легче американского «Шорт-Воллаундера». Мощность его равна всего только трем с половиной лошадиных сил. Работают на «Сисколе» двое - машинист и помощник. Корпус «Сискола» при работе дожев быть неподвижным. Поворачивается и наступает только рычаг с режущим механизмом. «Сискол» устанавливается при помощи под'емного винта. Винт заменяет 3 - 4 человек. Когда один конец винта упирается в купол штрека, то «Сискол», как железная лягушка, приглаживается к земле. Пускается мотор. Врубовая коронка, укрепленная при помощи удлиненного штока в резцедержатели машины, начинает резцами кусать уголь. Байдалинов гребем подчищает за машиной нарубленный штыб - пыль. Наконец приходит запальщик - комсомолец Миша Костораков. Он отгоняет нас от забоя, остается один и, как жрец, начинает священнодействовать с динамитными патронами. Метров на 15 от забоя мы находим бревна, доски и делаем привал. Тут безопасно. Можно переждать оталку.

Начинаются длинные минуты ожидания. Я мобилизую память, по ходу секундной стрелки отсюда, через эту 10-метровую стену темноты, пытаясь проникнуть в таинство запальщика. Это мне удается. Вот он снимает с плеча сумку. В сумке коробка. Если она не почата, в ней должно быть ровно 36 патрон-килограмм, 96 проц. динамита.

Коробка внушает уважение и почтительность. С ней надо быть чортовски вежливым. Комсомолец из коробки извлекает пистон. Это - медный, открытый с одной стороны, цилиндрик. В нем гремучая смесь (85 проц.) и соль Вертолета (15 проц.). Вещества крайне раздражительны и вспыльчивы. Чтобы смирить каприз, им дают дядьку с длинным именем - тринитротолуол. При нем они несколько теряют свою раздражимость к сырости, ударам и сотрясениям.

У патрона хвостик. Это – знаменитый запальный шнур Бикфорда. В эти дни по всему миру он как раз празднует столетний юбилей. Вот характерные черточки портрета юбиляра. Полая трубка из бумажной или джутовой ткани, диаметром в 3 мм. В трубке пороховая мякоть. Для предохранения от сырости может быть покрыта гуттаперчей или ленточной обверткой и т. п. Вот и все. Кажется, просто. А эта простая штука обошла весь мир.

Костораков проталкивает патрон в шпур. Вслед за ним идет туда же деревянный «золотник-забойка» или «чижик». Потом до устья шпур забивается глиняной забойкой. Патрон заперт. «Чижик» и глина при взрыве задержат газ. Дробящая сила взрыва взрывчатого вещества зависит от продолжительности взрыва. Мгновенный удар всегда дает наилучший результат.

Бегут минуты. Миша заряжает шпур один за другим. Затем бежит к нам. Шпур горит со скоростью 60 см. в минуту. Через секунду в забое разразилась канонада. Мы считали глухие удары молча, а при последнем радостно произнесли вслух: шесть.

Удачная запалка, недочета нет. Подождав несколько минут, пошли к забою. Трещины клубятся синеватым дымком, пахнет кислыми щами и еще чем-то. Уголь потерял свою твердость, потрескался, стал податливее.

Мы уходим на два часа, и забой остается один. Потом придут комсомольцы-забойщики, обрушат расшатанный уголь н на «китайских тарелках» - тачках перевезут в ближайшую печку. К печке подкатит комсомолец-коногон и, нагрузив вагонетки, доставит уголь к стволу шахты. Комсомолец-стволовой подаст его «на-гора». Комсомолец-откатчик опустит уголь с эстакады, чтобы комсомолец-грузчик перекинул его в углярки. Паровозы под командой комсомольцев-машинистов увезут тяжелые составы на Урал и там комсомольская бригада засыплет уголь в домну.

Кажется, фантастика. А в жизни так бывает каждый день, на каждом шагу, только не замечаешь. Называется это - комсомольский конвейер. Уголь идет от забоя в домну.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.