Рыцарь добра и справедливости

Валентин Свинников| опубликовано в номере №1372, июль 1984
  • В закладки
  • Вставить в блог

Рекомендуем молодому читателю книги Анатолия Алексина

«В стране вечных каникул». Повести. Детская литература. 1967.

«Веселью повести». Советская Россия. 1971.

«Встретимся завтра...» Повести. Молодая гвардия. 1971.

«Действующие лица и исполнители». Повести. Детская литература. 1975.

«Безумная Евдокия». Повести и рассказы. Детская литература. 1978.

«А тем временем где-то...» Повести. Молодая гвардия. 1980.

«Звоните и приезжайте!..» Повести. Московский рабочий. 1982.

«Повести». Молодая гвардия. 1983.

Трудно представить, что всего три десятилетия назад не было в нашей литературе этих изящных, искрящихся юмором и проникнутых подчас светлой, омывающей душу печалью рассказов, пьес, повестей Анатолия Алексина. В них открывается мир глубоких и тонких чувств, внутренний мир людей особого склада, новых, о которых могли только мечтать мыслители прошлого; людей развитого социалистического общества, где высшая ценность – человек сам по себе, где гуманизм становится нормой жизни, естественной привычкой.

В произведениях Анатолия Алексина «планов наших... громадье, размаха шаги саженьи» не так уж часто прорываются впрямую, а обычно ощущаются как некая глубинная основа всего происходящего, но тем не менее ярко высвечивается главное достижение социализма – советский человек в богатстве своих чувств, мнений, высоте своих нравственных идеалов.

Основные персонажи детской и юношеской литературы – это определяется уже самим их социальным положением, – как правило, еще только готовятся вступать в самостоятельную жизнь или, в лучшем случае, делают в ней первые шаги. Это не значит, конечно, что они лишь готовятся жить. Нет, у них по-своему интересная жизнь, полная радостей и волнений, а иногда сомнений и разочарований. У них свои коллективы – большие и малые ячейки общества: школа, семья, круг друзей. Их мир – продолжение и своеобразное преломление мира взрослых, в чем-то, может, более идеальный, романтичный, взвихренный.

Найти свой угол зрения на этот диковинный и вроде бы каждому знакомый мир детства, отрочества, юности, найти свой подход к решению его нелегких при всей кажущейся наивности и простоте проблем – дело, доступное не всем. Анатолий Алексин в этом мире давно уже свой, признанный миллионами читателей как Советского Союза, так и зарубежных стран, удостоенный Государственных премий СССР и РСФСР, премии Ленинского комсомола. Более того, ему уже дважды присужден Международным советом по детской и юношеской литературе Диплом Г.-Х. Андерсена. Он стал в 1980 году и первым из советских писателей лауреатом

Международной премии социалистических стран имени А. М. Горького за лучшие произведения для детей и юношества.

Подход Анатолия Алексина к детской и юношеской проблематике одновременно прост и диалектически сложен, традиционен и новаторски дерзок. Прост и традиционен в том смысле, что с первых же шагов в литературе он усвоил: дети не терпят назидательности, их увлекают игра, романтические приключения, возможность испытать себя в деле живом, конкретном и. главное, «взаправдашнем». Как личное напутствие воспринял он завет С. Маршака: «По-настоящему воспитывает та книга, где автор не взбирается на кафедру, чтобы поучать читателя, пользуясь его малолетством, а в полную меру своих чувств, радуясь и страдая, живет в созданной им реальности. Искусство – не благотворительность. Оно не может отделываться жалкой мелочью нравоучений, переходящей из кармана в карман».

Поэтому уже в ранних своих повестях «для младших братьев и сестер» Анатолий Алексин ввергает читателей в водоворот событий смешных или печальных, но всегда неожиданных и далеко не однозначных по своим последствиям для героев. Это еще игра, но сама ее направленность ведет к осознанию действительности отнюдь не игрушечной. А в «Необычайных похождениях Севы Котлова», в третьей их части, юный герой вторгается в такие глубины человеческих отношений, где не всякий взрослый найдет верную линию поведения. Его друг Рыжик, давно живущий после смерти матери вдвоем с отцом, никак не может примириться с мыслью о появлении в доме другой женщины. Но жизнь берет свое. И Севка мирит Рыжика с мачехой, применяя здесь свою кипучую энергию с такой деликатностью, что невольно припоминаются слова Н. А. Добролюбова: «В нормальном своем положении, то есть в соединении с энергией характера и правильно развитым сознанием своего достоинства. деликатность составляет одно из высших достоинств человека. В ней соединяются и честность, и справедливость, и деятельное участие в судьбе ближнего». Пусть не смущает читателя, что столь значительные ассоциации возникли по поводу озорного мальчишки. Выдумки и веселые проделки не мешают ему взрослеть. Разумеется, он остается – отдадим должное тонкой проработке характера автором – все-таки мальчишкой-подростком с восприятием жизни специфическим. Но ведь все взрослые – из детей и многие свои «взрослые» качества – как хорошие, так и, увы, плохие – вынесли из тех давних первых своих столкновений с жизнью...

Уже в ранних повестях впервые ярко проявилось то, что позднее станет силой и своеобразием зрелого Алексина, – изображение быта как «культуры личных отношений» (М. Пришвин). Еще немало появится «пионерских повестей» Алексина, в не меньшей мере игровых, столь же проникнутых добрым. мягким юмором, но все чаще и ярче выступает в них на передний план тема нравственного созревания юного человека и огромной роли в этом сложном, полном противоречий процессе самых близких людей – отца, матери, братьев и сестер, бабушки или деда. Именно через семью, самую маленькую и воистину первичную «ячейку государства», через ее влияние на формирование личности умеет Анатолий Алексин раскрыть многообразие и многоцветье нашей советской действительности. Тонко показывает он потребность созревающей юной души брать на себя ответственность за судьбы других людей, соучаствовать в счастье и бедах, заботах ближних. Уже в «Повести Алика Деткина» обнаженно звучит мысль об ответственности... детей за родителей. Когда надо было уберечь молоденькую классную руководительницу от опасности, грозящей ей, если родители подымут шум по поводу рискованной поездки детей на какую-то дачу «местной знаменитости», то умница Наташа Кулагина, ради благосклонного внимания которой и затевал все свои великие деяния Алик-детектив, сказала: «Возьмем мам и пап на себя... Объясним, растолкуем! Дети должны отвечать за родителей!»

Уже в «пионерских повестях», где сильно ощущаются именно традиции советской детской литературы, Анатолий Алексин выступает и как новатор. Герои его деятельны, активны. Мир для них просторен и высок, полон света и цвета, запахов, звуков, полон больших и малых открытий. Но мир этот у Алексина при всей его писательской мягкости и доброте не безоблачен, не из одних улыбок и цветов. В отличие от многих подвизавшихся на ниве детской литературы в 50-х годах он вводит в свои повести и холодных формалистов и демагогов, поскольку в жизни-то они не перевелись... А самое важное – все отчетливее начинают звучать в его творчестве мотивы уважения к личности, предостережение тем, кто хотел бы – пусть из самых добрых побуждений – подавить, подчинить волю сына или дочери, вообще близкого человека, бесцеремонно навязать свое представление о жизни... И само обращение, все более последовательное, к семейным обстоятельствам в детской повести, уход от бесконфликтно-розового освещения труднейшего возраста – все это было новым в практике детской литературы тех лет. В практике, подчеркнем. Потому что в «теории» об этом давным-давно писал А. М. Горький: «К детям надо относиться честно. Надо уметь сказать им: мы, отцы, кое-чего еще не знаем, вы, ребята, пришли в мир для того, чтобы знать все... Не говоря о том, что учить детей – дело необходимое, следует понять, что весьма полезно и нам учиться у детей».

Путь Анатолия Алексина в литературе обозначен достаточно ярко: от игры – к жизни. Не исключая ни того, ни другого. С непременным учетом особенностей детского восприятия мира.

А с 1966 года читателям вдруг открылся словно бы новый Анатолий Алексин. По-прежнему мягкий, лиричный, с тонким, ненавязчивым юмором, но с небывалой прежде глубиной анализа состояния души подростка, с постоянной нацеленностью на вполне житейские и тем не менее острейшие нравственные проблемы.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Слово комсорга

Из одного котла