Рудник Кызылдаг

- Что это тут? - спрашиваю Лёлю.

- Видите, - она поднимает голову и смотрит снизу вверх, - главный инженер сказал, надо непрерывно знать содержание сернистого ангидрида в отходящих газах. Нужен автоматический анализатор.

- Вот это, - говорю, - культурно. А какой прибор ставите? Какой системы?

- Не знаю, - почему - то смущается она. - Придумала... как показалось лучше.

- Что же вы сразу не сказали! Сами придумали? Значит, изобрели?

- Ну уж... изобрела!... Просто скомбинировала, сделала.

Смотрю в чемодан ещё раз. Конечно, прибор самодельный: крепление на полосках жести от консервных банок, пробки грубо залиты менделеевской замазкой.

Через минуту я иду между рельсов по хрупкому щебню. «Девчонка, а вот придумала!...» В памяти скользит насмешливая улыбка директора. А тут ещё эта глина в руде...

- Стой! - машу я руками. - Стой!

Из устья штольни с грохотом выкатывается вагонетка. Откатчик тормозит, упирается каблуками в шпалы и с трудом останавливается.

- Послушай, - подхожу к нему, - дай лампу. Где Джетыбаев, не видел?

- Джетыбаев? - удивляется откатчик. - Ушёл. Как смена пришла, так и ушёл.

«Вот, - думаю, - черт возьми! Ладно, всё равно. Посмотрю, что в шахте теперь».

Пока дошёл до забоя, глаза привыкли к темноте; от маленькой шахтёрской лампы мне стало уже светло. Вижу, забойщики делают вруб по глине. Руда в забое, как слоёный пирог: чешуйки гипса и самородной серы. Как начинка в пироге, посередине толстый прослоек глины. Забойщики кайлами выбрасывают глину из прослойка, делают перед собой глубокую горизонтальную щель.

- Кулиев! - узнаю ближайшего забойщика. - Ну как? Воюешь?

- Воюю, товарищ инженер. Как под Берлином.

Он перестаёт работать и вопросительно смотрит на меня.

- Да... - вздыхаю я. - Повоевали! Кулиев молчит и трогает пальцами глину.

- Ладно, работай, - с сожалением прощаюсь я.

Он тут же отворачивается и ловко взмахивает кайлом. Из вруба вылетают большие комья глины. Его тело напряжено, глаза размеряют каждый удар, а лицо улыбается внутренней, далёкой от меня улыбкой.