А на другой день я отправился в свой обычный рейс.

Мы все были разбиты по бригадам: кто возил кирпич, кто щебень. Я же отправился в свой рейс за лесом. Я сидел за баранкой и думал о вчерашнем. Зачем я смеялся над ребятами, а потом ел эти же помидоры? И вообще было грустно. Получалось, что я сам себя обманул. Работаю здесь, а мечтаю о том, как бы домой уехать. Надоели мне дожди и эти проклятые сопки. И ради чего я здесь? Ради того, что хотел доказать агроному? А что, собственно, я доказал ему? Дура я, клюнул на белые ночи. Собственно, я их и не застал. А полярные ночи вот-вот начнутся. И пусть себе начинаются. Уеду. Я и ребятам уже об этом сказал. Они не удивились и не огорчились. Я и начальнику колонны сказал. А тот:

— Что ж, только подъемные придется вернуть.

Ну и люди! Будто дело в подъемных! Нате, возьмите!

Вот дорожка, будь ты счастлива. Хоть и ровная, да колеса восьмерки крутят. Сзади кто-то сигналил. Я остановился. Это была Зойка.

- Ты что, заснул за баранкой? — крикнула она.

— А у тебя пожар в кузове?

— Выйди на минуту, — приказала она.

Еще не было морозно, но по утрам и вечерам становилось так промозгло, что страшно было выбираться из дому. Днем теплело, и дорога становилась липкой и трудной.

На Зойке была ушанка, ватник, рукавицы.

— Ты просто плетешься, Шурка, — сказала она. — За тобой противно ехать.

— Тише едешь — дальше будешь.

— Ненавижу, когда так говорят.

Мне хотелось ей предложить: «Лети вперед, пташка, раз тебе противно за мной ехать». Но не успел я и слова вымолвить, как она сказала:

— Вот что, Шурка, ты поедешь со мной, У меня есть своя дорога — покороче.

Я расхохотался: подумаешь, своя дорога. Послать бы ее к черту! Но мне было все равно, куда и по какой дороге ехать. Зойка обогнала меня, и я поехал за ней, думая о своем: о том, как я приеду домой и поставлю перед собой огромный арбуз и как арбуз крякнет под ножом. А потом я пойду в контору к Бесценному. Но дальше я ничего не мог придумать.

...Дорога пошла в гору. Сузилась. Ветки кустарников били по машине. И вдруг дорога совсем стала узкой и такой крутой, что сопки, стоявшие по бокам, теперь выбежали наперерез. Мне теперь казалось, что баранка не слушается меня. Пот выступил на лбу, и стало так жарко, что рубашка прилипла к телу.

Я так напрягся, что руки намертво вцепились в баранку. Здесь, наверху, дорога была немного суше, но с такими поворотами долго ли до беды.

Я не знаю, сколько я ехал. Мне показалось, вечность. Я даже не так обрадовался, как удивился, когда выпрямилась дорога и сопки выстроились по бокам. Дорога опять стала ровной и широкой.

Зойка ждала меня, стоя возле своей машины. Сначала мне захотелось проехать и обдать ее грязью. Но я все же вышел из машины и подошел к ней.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.