Риск

Риск

— Приехали вручать нам диплом и премию, а мы в галоше сидим. На вагончике плакат висит «Так держать!». На буровой: «Даешь 50 000!» — а наши глаза на них не глядят. Десяток суток потеряли. Вот тебе и «Так держать!».

— Что ж, не рисковать? — спрашивает Базин. — Ждать у моря...

Снова вспыхивает старый спор. Но как-то вяло. Нет настоящей убежденности, что надо было рисковать.

Спор идет скорее по привычке, по инерции, потому что все яснее принцип: да, риск. Но грамотный, основательный. И обязательно подготовленное отступление в случае неудачи.

— Увлеклись, — говорит «дед». — Чего там — увлеклись и врезались...

Он смотрит на «макарону» — трубу, которую удалось вытащить из буровой во время аварии. Страшная сила изогнула ее в форме латинской буквы «S». Тюнькин и Сафонов тоже смотрят на «макарону».

— Увезли бы ее с глаз долой, — говорит Озеров. — Чтобы не мозолила...

— Пусть лежит. Как память, — говорит Яковенко. — Я бы вообще ее к нашей бригаде навечно приписал и возил бы вместе с буровой. Как сувенир...

— Пошли, — говорит Тюнькин. — Хватит еще таких сувениров. Сколько бурить и бурить...

...Чисто и мощно ревет двигатель. Наращивается стальная колонна. Одна за другой уходят вниз трубы. Там, далеко внизу, в вечной тьме рвет на части породу долото, вгрызаясь все дальше и дальше в землю, приближаясь с каждым оборотом инструмента к нефтяному пласту.

День унесло прочь. Он скатился к горизонту, как и пришел: клубами желтого песка, несущегося через пустыню. Можно привыкнуть к пустыне, как к своему дому. Можно любить вышку среди песков и, волнуясь, вспоминать изъеденные солнцем и ветром горы, яркие звезды Большой Медведицы, которые здесь, на Мангышлаке, кажутся такими близкими, что на них можно накинуть аркан.

Несветайлов приехал на полуостров на год. Живет и работает здесь семь лет. Для него Мангышлак — дом, где он живет. Для его бригады — тоже.

Мы прощаемся с Виктором. Несветайлов медленно подбирает слова.

— Ничего, — говорит Несветайлов. — Ничего... Главное, не повторять ошибок. Как это тебе сказал Яковенко: «Чтобы не было бесполезной работы?» Правильно сказал. Ничего, мы сегодня сделаем каротаж, а потом сдадим эту пятьдесят девятую скважину. Начнем бурить следующую. В каждой скважине всегда есть несколько метров, которые трудно пройти. Такое уж наше дело.