– Давай сюда писателя...

Сергей вошел в комнатку и неожиданно – то ли по выражению глаз Анищенко, то ли еще почему-то – понял, что случилось нечто необыкновенное.

– Надо бы тебя, писателя, выдрать, – сурово начал Анищенко и вдруг не удержался, улыбнулся. – Ну, учудил...

Крустинсон смотрел в окно и кусал губы, стараясь сохранить серьезность.

– Ладно. Стружку мы с тебя снимем, – пообещал Анищенко и подошел к металлическому ящику. Он повернул два раза ручку, дверца ящика мягко подалась, и Анищенко достал из сейфа па кет с сургучными печатями, штампом и ярко красной бумагой, пришпиленной к конверту.

– На, держи. Тебе лично от наркома. Сергей не выдержал, всхлипнул.

– Ты с какого года? – вдруг спросил Анищенко.

– Девятьсот двенадцатого.

– А на вид взрослый мужик, – покачал головой секретарь партбюро. – Что ж ты, дорогой товарищ, партизанщиной занимаешься?..

– Я не партизанщиной. Я – инициативой...

– В общем, так, – пробасил Анищенко. – За то, что поперек батьки лезешь в пекло, выдрать бы надо. А за инициативу хвалю...

...И вот в июле 1926 года под руководством нашего четырнадцатилетнего вожатого Сергея Антонова, с котомками за плечами, в которых хранились харчи, собранные родителями, в вагоне, специально вымытом и обильно опрысканном карболкой, мы вечером отправились, провожаемые взрослыми и детьми, в далекую и неизвестную Москву по бесплатному литеру от наркома.

Прибыли на Белорусский вокзал. Никем, конечно, не встреченные, растерянно топтались на шумящем перроне, оглушенные громадным городом.

Чтобы как-то исправить положение, Сергей (все мы понимали, что он был должен предупредить Москву о нашем приезде) громовым голосом закричал: «Делегация пионеров Белоруссии, по два в ряд становись!» И как-то тише стало на перроне, люди, расступаясь, дали нам место, и мы под бой барабана, подняв высоко знамя, врученное накануне нашим парторгом Анищенко, направились на площадь.

В то время налево от вокзала (единственное, пожалуй, здание, сохранившееся с тех пор) стояла триумфальная арка в честь победы над Наполеоном (ныне она восстановлена на Кутузовском проспекте). На площади, гомонливо переругиваясь, толпились легковые и грузовые извозчики, пронзительно трезвонил переполненный трамвай, и посреди всего этого оглушающего гама и шума стоял милиционер-регулировщик, который, увидев, что прямо к нему направляется колонна пионеров, остановил движение, что наполнило наши сердца гордостью и сознанием собственной значимости.

Сергей, отдав пионерский салют, поздоровался с милиционером и спросил тоном, не терпящим возражения:

– Объясните, пожалуйста, где здесь у вас располагается московский комсомол?

Милиционер, улыбнувшись, ответил:

– Краснопресненский райком – направо. Сергей на ходу решил исправить свою ошибку и срочно искать спасения и помощи у московских комсомольцев. Эта быстрая его смышленость никогда не имела в первооснове желания получить личное благо. Думаю, окажись он один в столице, не чувствуя ответственности за нас, своих сверстников-пионеров, растерялся бы, как любой мальчишка на его месте. Но долг придал ему силы.

(Это тоже была характерная черта его характера, и он пронес ее сквозь все жизненные испытания.)

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.