И вот я снова перечитываю Чехова... Знакомые образы, события - и опять нахожу что - то новое, ранее не замеченное, непонятое.

«... Фортепианный настройщик Муркин, бритый человек с жёлтым лицом, табачным носом и с ватой в ушах, вышел из своего номера в коридор и дребезжащим голосом прокричал...»

Настройщик Муркин! Ведь он представлялся мне смешным, забавным. И вдруг я вспоминаю, как встретил однажды, давно очень, за кулисами провинциального театра такого точно человека, «с ватой в ушах», и был он ДО крайности жалкий и прибитый, униженный жизнью!

И за чеховской строкой во весь рост встал живой человек.

На другой день этот рассказ - «Сапоги» - я прочитал иначе, чем раньше. И кто - то из зрителей сразу приметил: «Какой он, Муркин, жалкий у вас, несчастненький человечек, мелкий такой...»

Меня это очень обрадовало. Наверное, я правильно почувствовал мысль автора. И в том, что смешное незаметно переходило здесь в печальное, не нарушив единства образа чеховского героя, - в этом заключалась моя находка. «Значит, я правильно понял автора», - думалось мне.

Я читаю обычно «смешное», и меня считают за комедийного актёра. Но это не совсем так. Ведь в окружающей нас жизни мы часто видим, как самое светлое сплетается с печальным, составляя единое целое, являя собой лишь разные стороны жизни. И, пожалуй, ни одному писателю не удалось с такой силой и правдивостью передать это слияние смешного с трагическим, как Антону Павловичу Чехову. За его умный смех - то беспощадно - обличительный в «Хамелеоне», то раздумчиво - грустный в «Душечке», то беззаботно - весёлый в «Произведении искусства», то философски - мудрый, когда юмор обостряет трагичность сюжета, в «Горе» - я особенно полюбил Чехова, чьи произведения так трудно разделить на «смешные» и «серьёзные».

Рассказы А. П. Чехова, раскрывающие мир простого, «обыкновенного» человека, тонко передающие все звучания его души, - неиссякаемый источник творчества для актёра.

Говоря на нашем, профессиональном языке, Чехов - «трудный» автор. Он требует от актёра такой же тонкости и глубины в передаче человеческих характеров и отношений, какими сильны все его произведения. Мастер короткого, выразительного рассказа, Чехов в предельно лаконичной форме умеет рассказать об очень многом. И не случайно иной, самый маленький и, казалось бы, «лёгкий» рассказ Чехова вдруг глубоко будоражит мысль, тревожит душу новыми, большими раздумьями, будто выросшими рядом с прочтёнными строками.

Когда я впервые прочёл «Горе» - маленький рассказ Чехова, - мне показалось, будто я только что просмотрел в театре трёхактную трагедию, - такое сильное впечатление он производил.

Как часто в чеховском рассказе скупо очерченная деталь, словно случайно оброненное слово в разговоре, таит в себе огромную беспокойную силу недосказанного! Актёр, читающий Чехова, должен суметь разглядеть за сдержанной внешней формой событий и характеров тот самый чеховский «подтекст», который превращает его короткий рассказ в произведение большого художественного значения.

Каким великолепным, завидным чувством меры обладает Антон Павлович! Ни одного лишнего слова, ничего «туманного» - всё строго на месте. Да так, что иначе и не скажешь! Возьмите рассказ «Хамелеон». На двух страничках Чехов рисует яркую фигуру приспособленца, быстро применяющегося к любой обстановке. Недаром чеховский «Хамелеон» быстро стал именем нарицательным в русской жизни.

Читал рассказы Чехова, я стараюсь как можно глубже вникнуть в суть самого произведения в целом, найти его главную мысль, до конца понять смысл каждого слова, чтобы донести его до зрителя, по - новому раскрыв перед ним глубину рассказа.

В произведениях Антона Павловича мы всегда угадываем или даже ясно видим - как бы за спиной основных героев - и других участников события, о которых ничего не написано. В труд актёра входит и эта задача - обнаружить перед слушателем, сделать зримыми и выразительными людей, действующих далеко в стороне, но часто решающих судьбы героев. Нет, не только рассказать об этих героях - видимых и невидимых, - но и правильно оценить их поступки и с чеховской нетерпимостью к фальши и лжи оправдать или осудить!

Взыскательный, строгий мастер слова, Чехов требует и от чтеца, передающего его рассказ, бережного, продуманного обращения со словом, с его звучанием, его красками. Мне кажется, что у каждого слова, будто у человека, есть своя душа, своё дыхание, и я стараюсь точно выявить это дыхание, сделать его достоянием каждого слушателя.

Радостно ощущать, как требователен к актёру, читающему со сцены Чехова, советский зритель. Он горячо любит и знает его. Потому особенно ревниво, настороженно следит он за тем, как бы чтец «не испортил» рассказа, не прошёл мимо всех богатств, которые рассказ в себе таит.

С большой любовью к своим героям - простым, честным, добрым и мужественным людям - относится А. П. Чехов. И это драгоценное свойство Чехова - гуманиста, мечтающего о свободе и счастье для всех простых, «маленьких» трудовых людей, особенно приближает его к нашей советской действительности, делает его нашим современником, понятным и нужным.

Наш народ осуществил страстную мечту гениального Чехова, возлагавшего великие надежды на неуёмную творческую энергию миллионов простых, скромных тружеников. Он верил в Человека, он горячо его любил и всем сердцем предчувствовал те великие преобразования в жизни Родины, на пороге которых он стоял.

В нашей стране, высоко поднявшей человеческое достоинство, возвеличившей честный, созидательный труд и сделавшей высокую, многостороннюю культуру главным благосостоянием самых широких народных масс, имя Чехова - одно из самых дорогих. Может быть, именно потому с особенным волнением читаю я бессмертные произведения Чехова, великого русского художника, и стремлюсь в своё мастерстве быть достойным его вдохновенного творчества.

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.