Все сидевшие в зрительном зале посматривали на Петьку, перешёптывались, и Петька чувствовал себя героем. «Наверное, механик сказал им», - думал он и, делая вид, что не замечает этих взглядов, степенно разговаривал с Николаем Степановичем:

- Жаль, отец не увидит, - не мог он сегодня приехать.

- Ничего, ему мы после покажем.

- После кино к нам поедем?

- Обязательно. Мне твоему отцу кое - что передать надо.

Сегодня днём, получив телеграмму, отец сказал Петьке: «Кати на станцию. Быстро!...» Петька торопливо запряг Буланку и шибко гнал её, боясь опоздать. И вот сидит он, нетерпеливо ожидая начала киносеанса, а в памяти пробегают недавние дни беспокойства, огорчения, обиды. Всё это кажется сейчас таким незначительным в сравнении с днём, ярко освещенным солнцем и радостью...

В глухом лесу Егор Савельевич Топоров нашёл берлогу и прежде всего известил об этом Бориса Сергеевича. Готовясь к охоте, Егор Савельевич набивал патроны жакановскими пулями, точил большой широкий нож и рассказывал сыну:

- Мы с инженером на фронте в одной части были, жили душа в душу. Земляками оказались: оба - уральцы, оба - охотники... А когда он узнал, что я на медведей хожу, - ну, прямо, костром вспыхнул. «Вот, - говорит, - побьём немца, закончится война - и я к тебе беспременно за медведем приеду...»

- Думаешь, приедет? - спрашивал Петька.

- Борис Сергеич - то?.. Будь покоен. Он сейчас опять в Свердловске работает, - это не за тридевять земель...

Все эти дни парнишка не отходил от отца, всем угодить ему старался и неотступно думал: «Возьмёт меня отец на охоту или не возьмёт?» Без отца Петька впервые взял ружьё и в последний военной год даже ходил с охотниками белковать.

Без отца Петька привык к самостоятельности и считал себя хозяином в доме. Егор Савельевич, вернувшись из армии, с удивлением глянул на сына: «Эва, как вымахнул! Совсем большим стал». Но место хозяина в семье занял отец. Снова в руки отца перешло ружьё, и Петька уже не мог брать его без спроса.

Ответная телеграмма - «Приедем субботу, встречай» - обрадовала Топорова:

- Вот видишь: прикатит. Стало быть, завтра ехать тебе на станцию. Буланку запрягай в розвальни. Пишет «приедем», - значит, не один заявится. А в розвальни побольше сена навали, чтобы теплей и мягче сидеть было. Петька видел, с каким нетерпением ожидает отец гостей, необычно суетится, добродушно улыбается, и под вечер спросил у него:

- А меня на охоту возьмёте?

- Те - бя?.. - Егор Савельевич посмотрел на сына так, будто Петьке было не пятнадцать, а восемь лет. - Очень хорошо тебе дома сидеть.

- Это почему же? - осмелился возразить Петька. - Я белок бил без промаха, кого хочешь спроси...

Отец взъерошил волосы сына и обидно - ласково, как маленькому, сказал:

- Медведь - не белка!... Медвежатник, тоже, нашёлся!

Сын обиделся, засопел носом и до ночи был хмур и молчалив. Ночью, ворочаясь на печи, с горечью думал: «Всё ещё махоньким считают меня, а кто за войну в доме хозяином был?.. Без меня бы матери - крышка. Петька дрова вози, воду таскай, Петька по двору работай, за скотиной ходи, а как на охоту, - Петька дома сиди. Ловко получается!...»

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.