Передний край земли железной

— Мы собирались в кино...

— Ничего не поделаешь, придется отложить.

— Не думаешь ты о своей личной жизни, Скрипкин...

(Из телефонного разговора Виктора Скрипкина с женой.)

Насчет личной жизни Варя сказала напрасно. Скрипкин много думает о своей личной жизни. Даже, наверное, больше, чем следовало бы. Скажем, он очень завидует тем своим товарищам, которые где-то учатся, и в отношении самого себя испытывает тогда чувство, похожее на презрение. Сам Скрипкин учиться бросил. Не выдержал, ушел с четвертого курса заочного института. Он знал, что никто не может осудить его за это. Какая уж там личная жизнь, какая уж там учеба, если он круглые сутки проводил на строительных площадках... Но вот Лебединский рудник ввели в эксплуатацию, Скрипкин сложил свои высокие полномочия начальника штаба и вернулся на прежнюю работу — машиниста экскаватора. Точно в положенный час он заканчивал службу и шел домой. После ужина ложился на диван и читал газеты. Личной жизни хоть отбавляй. Однако уже через месяц Скрипкин почувствовал какую-то необъяснимую скуку. По ночам он нервно вскакивал с постели и бросался к телефону. И, только подняв трубку, приходил в себя: звонить-то ему было уже некуда...

И в тот день, когда в Губкин пришло известие о новой Всесоюзной ударной стройке, наверное, никто не обрадовался этому больше Скрипкина.

И все же Варя абсолютно не права, утверждая, что Скрипкин не думает о личной жизни. Думает учиться и намерен во что бы то ни стало наладить нормальный отдых. Они здорово работали на руднике. Но сейчас так работать уже нельзя. Нельзя недосыпать, недоедать, отказываться от учебников и книг, театров и кино. Другое время: сейчас постоянные сверхурочные перегрузки уже не признак служебного рвения, а свидетельство организаторской беспомощности и плохого знания дела:

Вот почему Скрипкин так недоволен телефонным разговором с женой. Конечно, он думает о личной жизни, но не только о своей собственной, а и многих других людей. Но не все получается сразу.

На попутном грузовике Скрипкин долго трясется по пыльной дороге. Пока здесь самые далекие и самые трудные участки Лебединского ГОКа. Где-то здесь и работал, если это можно назвать работой, тот парень...

Скрипкин опоздал, рабочие уехали. Он упрямо шел вперед.

Еще пятнадцать минут пути — площадка уже рядом. И вдруг на обочине дороги Скрипкин увидел огромный транспарант, возле которого стояла крохотная девчушка в рабочем комбинезоне, старательно выводя кистью на красном фоне четкие белые буквы. Скрипкин подошел поближе и прочитал: «Юноши и девушки! Достойно ветре...»

Заслышав шаги, девушка с кистью обернулась, и Скрипкин сразу узнал ее.

— Здравствуй, Нина! — громко сказал он.

— Здравствуйте! — удивленно ответила девушка. — Откуда меня знаете?

Девушку ему показали позавчера в рабочей столовой. Бывшая доярка, комсомолка, она за какую-то неделю сумела стать известным на стройке человеком. Известность ее началась с такого случая. Обнаружив, что бригада каменщиков, в которой Нина начала работать, с опозданием получает раствор, Нина поехала на растворный узел и устроила там огромнейший скандал, самочинно выпустив листок «Комсомольского прожектора».

— Я начальник комсомольского штаба, — пояснил он. — Как настроение?

— О нас не беспокойся, товарищ Скрипкин... Так, кажется? Мы себя в обиду не дадим...

И она снова взялась за кисть.

Да, ребята подбираются боевые, рассуждал Скрипкин, шагая дальше. Не хуже тех, что были на Лебедях. Он вспомнил еще одну девушку, к которой специально ездил познакомиться на Днях, Люду Собылинскую со вскрышного участка ГОКа. Один из рабочих в шутку назвал ее так: Человек — хорошая примета. А означали эти слова следующее. Кто-то обратил внимание, что смена, в которую дежурит Люда (она работает отметчицей-нормировщицей), всегда и при всех обстоятельствах намного перекрывает задания, а иногда и ставит рекорды. Скрипкин, позвонив на вскрышной участок после тяжелейшей ночной смены, узнал, что опять есть рекорд: экскаваторщики Николай Капралов и Николай Кадуков дали 3 500 кубометров вскрыши при плане 1 800. Скрипкин, сам машинист экскаватора, прекрасно понимал, что дело здесь не в случайностях и не в приметах. От работы отметчицы во многом зависит движение машин, а стало быть, и бесперебойная работа экскаваторов. Но не только чисто профессиональные качества девушки заинтересовали Скрипкина — Люда была комсоргом участка.

И тут Скрипкин снова подумал о парне, которого он разыскивал. Что-то не нравится ему эта история! Почему никто из этих энергичных и деятельных ребят не догадался сообщить в штаб о бегстве одного из новичков?