Ответный удар?

Петр Хмелинский| опубликовано в номере №1501, ноябрь 1989
  • В закладки
  • Вставить в блог

Митинговая кампания в СССР получила новый импульс. «Пришел конец каяндерам и маннергеймам», — делали вывод трудящиеся.

Начали мелькать утверждения, будто сначала восстал финский народ, а уже потом к нему на помощь пришла Красная Армия. О противнике говорилось так: «Первые же часы войны показали, что хваленая «доблесть» финской армии не стоит введенного яйца».

В Ленинграде действовало затемнение, но ни налетов на город, ни обстрелов не было. 2 декабря шел мокрый снег. Идущие в темноте с работы домой ленинградцы услышали из репродукторов, что между СССР и Финляндской Демократической Республикой заключен Договор о дружбе и взаимопомощи: в обмен на 4 тысячи квадратных километров земли на Карельском перешейке Сталин действительно удовлетворил «вековую мечту» финнов, отдавая им 70 тысяч квадратных километров севернее Ладоги.

4 декабря шведский посланник в Москве Винтер сообщил Молотову о желании финляндского правительства приступить к переговорам о соглашении с СССР. «Тов. Молотов объяснил Винтеру, что Советское правительство не признает так называемого «финляндского правительства», уже покинувшего Хельсинки и направившегося в неизвестном направлении...» Тогда же к Молотову поступила телеграмма Генерального секретаря Лиги Наций Авеноля: он приглашал Советский Союз принять участие в Ассамблее Лиги, созываемой по просьбе Финляндии, утверждающей, что СССР «внезапно напал утром 30-го ноября сего года не только на пограничные позиции, но также и на открытые финляндские города, сея смерть и опустошение среди гражданского населения, особенно воздушными атаками...» Действительно, о наших воздушных налетах на Хельсинки и Випури (Выборг) было открыто сообщено еще в первой сводке штаба Ленинградского военного округа. Молотов, отвечая Авенолю, и не отрицал этот факт. Он отказался участвовать в Ассамблее Лиги Наций, заявив: «Советский Союз не находится в состоянии войны с Финляндией и не угрожает войной финляндскому народу... Советский Союз находится в мирных отношениях с Финляндской Демократической Республикой...»

Через неделю Ассамблея исключила СССР из Лиги Наций. Как агрессора.

4 декабря трудящиеся Советского Союза все сразу потеряли интерес к событиям на фронте. Ни единого митинга, гробовая тишина. 6 декабря газеты перестали печатать фронтовые репортажи. 7-го впервые опровергли иностранные сообщения о наших потерях. Официальные сводки становились все короче и туманнее.

С. М. Штеменко вспоминает: «Стояли сильные морозы... 9-я и 14-я армии растянулись вдоль дорог и медленно продвигались вперед, отбивая атаки выходивших на их тылы финских лыжных батальонов... Наши войска оказались малоприспособленными вести войну в условиях финского театра...»

«При огромных потерях, которые мы там несли, — пишет А. М. Василевский, — пополнялись они самым безобразным образом. Надо только удивляться тому, как можно было за такой короткий период буквально ограбить всю армию. Щаденко, по распоряжению Сталина, в тот период брал из разных округов, в том числе из особых пограничных округов, по одной роте из каждого полка в качестве пополнения для воевавших на Карельском перешейке частей». Вероятно, таким способом пытались скрыть масштабы потерь.

Вдруг оказалось, что финская пехота вооружена автоматами, которые у нас считались неэффективным оружием и за несколько месяцев до финской войны были сняты с производства. И наоборот, у нашей новой самозарядной винтовки обнаружилось множество отрицательных качеств. Сталин лично принимал решения о срочном исправлении положения. Спешно возобновлялось производство автоматов. На фронт был послан Л. Мехлис, немедленно приступивший к разгрому командных кадров. Окруженные и безуспешно атаковавшие войска получали приказы о повторных атаках на тех же участках с теми же силами и средствами. Это приводило к большим бессмысленным потерям.

20 декабря впервые сводка не сообщила о продвижении наших войск вперед. На следующий день товарищу Сталину исполнилось 60 лет. Казалось, страна забыла о войне. Какая война, когда такой праздник?! Поэтов больше не возмущали финские шуты. Никто не высказывал солидарности с финским народом. Сам финский народ тоже куда-то подевался. Все заглушая, гремел сталинский юбилей. Даже от Гитлера пришло поздравление.

Затем наступил Новый год. Подводя итоги 1939-го, сотни выступающих вспоминали о чем угодно, только не о Финляндии. Хотя газеты продолжали ежедневно печатать одну и ту же фразу. «На фронте ничего существенного не произошло».

Кровавое и трагическое декабрьское наступление закончилось.

Нокаутировать Финляндию не удалось. Решено было добиваться победы «по очкам», хотя два противника принадлежали, очевидно, к разным весовым категориям и спасать престиж было уже поздно.

В первых числах января на заседании в Кремле вызванный из Сочи Шапошников вновь доложил однажды отвергнутый план военных действий. Теперь план был принят.

«...Сталин сказал, что Мерецкову мы это не поручим, он с этим не справится. Спросил:

— Так кто готов взять на себя командование войсками на Карельском перешейке?

Наступило молчание, довольно долгое. Наконец поднялся Тимошенко и сказал:

— Если вы мне дадите все то, о чем здесь было сказано, то я готов взять командование войсками на себя и надеюсь, что не подведу вас», — свидетельствует А.М. Василевский.

Полтора месяца длилось затишье; около 10 февраля 1940 года началось новое наступление наших войск. На этот раз оно шло только на Карельском перешейке и не сопровождалось ни стихами, ни митингами, ни карикатурами. Красная Армия медленно, день за днем прогрызала «линию Маннергейма», вытесняя противника на северо-запад. А в тылу шумовыми эффектами отмечали 50-летие Молотова.

Еще 4 марта штаб Ленинградского военного округа называл правительство в Хельсинки «так называемым финляндским правительством», а спустя несколько десятков часов с этим правительством уже велись официальные переговоры. В это же время продолжались ожесточенные многодневные бои за Выборг. 11 марта город был взят, 12 марта между СССР и Финляндией был заключен мирный договор. СССР получал Карельский перешеек и северный берег Ладоги, полуостров Рыбачий на Ледовитом океане и городок Кулоярви в Карелии.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены