Особое мнение

Юрий Феофанов| опубликовано в номере №1296, май 1981
  • В закладки
  • Вставить в блог

Однажды ко мне в редакцию пришел крайне взволнованный посетитель. Он представился как народный заседатель и просил выслушать его, не жалея времени и не перебивая. Какая-то горькая искренность звучала в его словах, и я, почувствовав невольно некую симпатию, пообещал и, не перебивая, слушал целый вечер. И, по-моему, не зря.

Вот что рассказал мне неожиданный посетитель...

У меня над письменным столом, пришпиленное к стенке, висит изречение: «Надо бежать за безнадежным мячом». Буквы некоторые стерлись, бумага пожелтела. Еще бы! Эту футбольно-философскую мудрость пришпилил я перед глазами давно, когда еще на первом курсе играл левым полузащитником и занимался чистой математикой.

Теперь я молодой специалист. По всем параметрам жизнь моя, как я считаю, удалась. Во всяком случае, у меня нет поводов на что-то жаловаться. Увы, и на что-то надеяться. Никакого выдающегося вклада в науку я не внес и вряд ли внесу. Трезвая оценка этого факта пришла ко мне недавно. Но я предпочитаю твердую определенность во всем. Вот тогда-то цитата над письменным столом потеряла для меня реальный смысл.

Ну что ж, середняк так середняк. Зато за свои двадцать шесть лет я не совершил бесчестного поступка, никогда не поступался совестью, не угодничал, свою точку зрения на разные производственные проблемы высказывал открыто и ни разу не сделал того, что считал непорядочным. Ничего не изменилось в моей жизни и тогда, когда произошло все то, о чем я хочу вам рассказать. Если не принять во внимание одного странного обстоятельства: я стал чаще читать свою цитату и вдумываться в ее немудреный смысл.

Как я уже отрекомендовался, я – народный заседатель. И началось все, когда мне пришлось выполнять эту свою двухнедельную общественную функцию.

Разбирали мы, как говорят юристы, трудовое дело: иск о восстановлении на работе. Истцом был... Нет, сначала я должен рассказать вам об одном эпизоде, который произошел через несколько месяцев после процесса.

В тот вечер я шел по единственному в нашем еще совсем молодом городе подземному переходу и услышал густой, хорошо поставленный голос торговца книгами.

– Па-а-аследние экземпляры! – выкрикивал молодой человек голосом ярмарочного зазывалы. – Па-а-литический детектив! Мафия расправляется со своими противниками. Вариант знаменитого кинофильма «Крестный отец».

Я подошел к кучке теснившихся около столика людей. И вдруг узнал его. Да, никаких сомнений. Та же идеальная спортивная фигура. Помню, когда я рассматривал его в суде, то подумал: надень на такого худшее из изделий нашей местной швейной фабрики – и изделие лишится всех своих дефектов, хоть знак качества ставь. Высокий парень и ладный. За эти несколько месяцев он не изменился, разумеется. Но как-то весь обвис.

Неожиданно он обернулся ко мне, посмотрел в упор и спросил так, что я вздрогнул:

– Вам что-нибудь говорит мое лицо? Еще бы мне его не узнать!

– Но почему вы... здесь? – спросил я.

– А где же быть медику, поправшему свой врачебный долг? Так ведь вы обо мне решили...

Оглядываясь на полгода назад, я со стыдом сознаю, насколько несерьезно, легкомысленно (теперь я могу сказать даже более определенно – преступно легкомысленно!) отнесся тогда к своему общественному поручению. Помню, встретил меня в коридоре профорг и сказал:

– Слушай, старик, завтра профсоюзное собрание, ты обязательно будь. Тут мы тебя прикинули в народные заседатели...

– Куда? – искренне удивился я.

– Вершить правосудие будешь от имени народа.

До того я и в суде-то ни разу не был. Но профорг сказал, что нельзя подводить общественные организации, к тому же у меня нет поручений. Словом, уговорил. Проголосовали за меня единогласно, а расходясь с собрания, дружески похлопывали по плечу и называли Шерлоком Холмсом.

В первый раз шел я в суд с неким душевным трепетом. Представился судье Галине Леонидовне. Моей коллегой была бойкая девушка по имени Люба, продавщица из нашего универмага. За две недели мы рассмотрели дела о хулиганстве, о квартирной краже, бракоразводную историю, осудили злостного алиментщика, на выездной сессии лишили недостойную мать ее родительских прав.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены