- Но как вы могли подписать такой приказ?! - спросил председатель месткома у директора довольно резко. - Мало ли что она написала!

- Странный вопрос, - сказал директор. - Разве я имел право не подписать? Насильно людей не держат. Может быть, есть такая статья КЗоТ? Покажите, я не читал.

- Такой статьи в КЗоТ нет - сказал председатель месткома. - Зато о работе с кадрами есть много статей.

- Газеты я читаю, - сказал директор. - Что вы предлагаете?

- Вы должны поговорить с ней.

- Я? Она не удосужилась прийти ко мне для разговора. Прислала ходатаев.

- Мы не ходатаи! - возмутилась Татьяна. - Она уехала... Ее нет в Москве.

- Уехала? Любопытно! Прикажете послать за ней? Человек, заинтересованный в работе (а не в зарплате), так просто не уедет, когда решается его вопрос!...

Словопрения длились долго, но сделать ничего не удалось. Расстроенные вконец, мы ушли к себе. Рассказывали, через некоторое время было партбюро, где слушали доклад директора и сделали ему втык за «недостаточную» работу с кадрами. Но Валерия больше к нам не вернулась. Не простившись ни с кем, она переехала в Саратов вместе с семьей. В Саратове богатая вычислительная техника, свои традиции в этой области. Саратовцы немало приобрели, приняв Валерию. А мы, наш институт, немало потеряли, хотя внешне все было вполне благопристойно: планы выполнялись, премии выплачивались и благодарности получали. Но работать стало скучно, и мы разбрелись со временем по разным организациям.

Заканчивая эту историю, не могу не вспомнить об одной встрече, которая показалась мне знаменательной, хотя я не уверена, можно ли на основании того случайного разговора делать серьезные выводы и обобщения.

Лет пять спустя после описанных событий отдыхала я в Кисловодске. И вот однажды, ожидая очереди на ванну, увидела рядом с собой нашего директора. Директор узнал меня, первым начал разговор, и разговор получился более чем откровенный. Мы сидели долго в глубоких покрытых холщовыми чехлами креслах, потом вместе шли по аллее и беседовали на равных, без рангов и званий, и даже не чувствовалось разницы в возрастах. Это бывает, иные мужчины, когда им скверно, ищут женского участия, и тут проходит любая женщина, молодая ли, старая, лишь бы слушала и понимала. А директору было скверно. Он сильно постарел за эти годы. Он только приехал на лечение, не успел загореть и на фоне других курортников казался особенно бледным и болезненным. Он жаловался, что устал, что работать с каждым днем все труднее, заело администрирование, на науку не хватает времени. Институту дают все новые задачи, тематика расширяется, а работать некому.

- Разве мало людей? - спросила я.

- Никто ничего не умеет, - сказал он, махнув рукой. - Делают вид, что работают. Бумаги писать научились.

Немеровский, оказывается, ушел от них сам. После той истории стало к нему плохое отношение, он это почувствовал, у него нюх, быстро сообразил, что к чему, извертелся и ушел на другую работу, с повышением.

Потом на обратном пути директор совсем разоткровенничался, стал вспоминать, как трудно ему жилось прежде, когда он еще не был наверху, как грыз по ночам гранит науки, как пытался продвигать какие - то авторские заявки и все вокруг вставляли ему палки в колеса, чинуши из комитета писали отказы, и требовалась долгая переписка, которая кончалась часто ничем, и какие - то недруги умышленно загробили одно изобретение, откопав в старом учебнике подобное устройство, что лишало изобретение новизны.

- Хотя новое, как известно, это хорошо забытое старое, - пошутил директор.

- Но бывает и просто новое, - безжалостно сказала я. Директор вздохнул.

- Бывает, - подтвердил. - Вот мне и нужны люди, которые это умеют. Ведьму не всегда можно воспитать в своем коллективе.

В конце концов он спросил, где сейчас Валерия и не хотела бы она вернуться.

- К вам?! - спросила я и посмотрела на него, как на сумасшедшего.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.