Над Ватаном — солнце

Юрий Ващенко| опубликовано в номере №1466, июнь 1988
  • В закладки
  • Вставить в блог

В ДРА и сегодня работают советские люди самых разных специальностей — строители, врачи, педагоги, активно участвуя в процессе созидания. Один из них — учитель из Тольятти Юрий Ващенко. Его заметки мы предлагаем вашему вниманию.

Под крылом реактивного лайнера тянутся веерообразные горы Восточного Гиндукуша. Их заснеженные вершины дырявят небо. В мелькающих проплешинах черной земли ютятся небольшие селения. В каменной чаше гор, выплывающей из-за низко висящих облаков, располагается главный город Афганистана — Кабул. Приземистые здания вперемежку с куполами мечетей и башнями минаретов делит узкая лента реки. Изломанные улицы-лестницы начинают свой разбег от реки и, цепляясь за горы, взбираются на них жилыми кварталами... Вглядываясь в этот пестрый ландшафт, я пытался угадать, где находится «Ватан» — школа-интернат, в которой мне предстояло работать.

«Ватан» — по-афгански «Родина». Так нарекли школу ее основатели — работники органов госбезопасности ДРА. Сюда направляют они учиться детей своих товарищей, погибших от рук душманов.

Пройдя через ворота в глинобитном дувале, окружающем «Ватан», я услышал нестройный хор ребячьих голосов, выводивших «Моя Родина Афганистан борется...». Это песня защитников апрельской революции. Перед зданием школы в три ряда стояли подростки. Чуть впереди — четверо запевал. Звонкие голоса уносились в прозрачную стынь утра. Гора подхватывала их, дробила и пускала гулять по расщелинам и впадинам отголосками эха.

До начала двадцатого века учебных заведений в Афганистане не было. Дети из состоятельных семей обучались грамоте у служителей культа. Первым учителем их был мулла, первой книгой — коран. Лишь в 1903 году в Кабуле были основаны лицей «Хабибия», педагогическое училище и несколько начальных школ. Сегодня же в 29 провинциях ДРА работает около двух тысяч школ. В крупных городах появились женские лицеи (до 50-х годов обучение девушек не велось).

Однако в стране и по сей день многие не знают даже азов грамоты. Еще семь лет назад, по данным ООН, население Афганистана по уровню грамотности занимало 127-е место в мире. За годы, прошедшие после революции, душманы разрушили около двух тысяч школ и убили более двух тысяч преподавателей. Учеба во многих провинциях была практически парализована. К тому же большая часть старой интеллигенции выехала на Запад. Сказывается и веками укоренившееся убеждение в том, что учение якобы вредно влияет на молодежь.

В 1980 году особым декретом «О ликвидации неграмотности» была проведена широкая кампания по обучению населения грамоте. В новом постановлении, принятом ЦК НДПА, предусматривается обучение грамоте всех граждан страны в возрасте от девяти до пятидесяти лет. Наступление на неграмотность ведется под лозунгом «Каждый мусульманин должен уметь читать коран». Сегодня в общеобразовательных школах учится уже более полумиллиона афганцев. Тут и безусые юнцы, и те, у кого давно побелела борода. Не за горами тот день, когда каждый афганец сможет написать свое имя.

...Недавно над ним зло подшутили — спрятали протез. Но он не растерялся: прискакал в класс на своей единственной, левой ноге и, паясничая, склонился над партой, изображая цаплю. Ребята захлопали в ладоши, кто-то даже взвыл от восхищения, кто-то крикнул: «Алишо, ты победил!» Усевшись за парту, он еще долго не мог успокоиться — вертелся, подмигивал приятелям. Мне пришлось несколько раз одернуть его, прежде чем он утихомирился. И только минут через двадцать, когда все уже забыли о «шутке», я заметил, что он как-то сник. Алишо смотрел на меня, но по взгляду его было видно, что он сейчас где-то там, в дымящемся кишлаке Гольеко...

Район на северо-востоке провинции Бадахшан долгое время терроризировала банда Черного муллы. Терпение жителей лопнуло — они взялись за оружие. Среди первых крестьян, поднявшихся на борьбу с душманами, был и отец Алишо. В отместку за это как-то ночью бандиты забросали его дом гранатами. Советские солдаты отогнали душманов. Из-под развалин дома они вытащили искалеченного мальчика. Из всей семьи в живых остался только Алишо...

— Крестник Сережа, — как-то сказал он на уроке.

Я даже вздрогнул от неожиданности. Откуда неграмотному мальчику из далекого кишлака известны эти два русских слова?

— Это мое второе имя, — ответил Алишо. Однако добиться большего от него мне так и не удалось. Парнишка не захотел раскрывать своей тайны.

Может быть, этим именем нарек его солдат, вытащивший мальчика из-под развалин, или медсестра в госпитале, дежурившая у его постели, когда ночами он метался в бреду? Но как бы то ни было слова эти для Алишо — нечто большее, чем «второе имя». Я уже несколько раз слышал, как в момент наибольшего волнения и радости он произносит эти два слова: «Крестник Сережа».

Я давно заметил, что некоторые наши ребята время от времени куда-то исчезают. Как-то в одном из классов, недосчитавшись Семейулло, скромного паренька с печальными глазами, я обратился к Ругло, его брату: «А почему опять в классе нет Семейулло? Где он пропадает?» Помолчав, тот ответил, что брат ранен. Я не поверил и переспросил. Снисходительно улыбаясь, он посмотрел на меня и пояснил: «В Пешаваре, во время операции».

В тот же день на большой перемене я вышел из класса и, обогнув школу, заметил группу ребят, увлеченно бросающих что-то о стену. Я подошел ближе. Это были ученики шестого класса Фарид, Ширмомад, Абдуллоди и Мирза-гуль. Раскрасневшиеся, целиком ушедшие в игру, мальчишки заметили меня не сразу. А увидев, испугались, стали прятать что-то в карманы. «Так, — подумал я, — играют в пристенок и, судя по всему, на деньги».

— А ну-ка покажи! — сказал я Фариду.

Тот набычился и, опустив голову, раскрыл ладонь. В его запотевшем кулаке лежала новенькая афганская медаль. У двоих оказались такие же медали, у третьего — орден. Играть в школе на деньги — это одно, но использовать в качестве биты боевые награды!.. Я не сдержался и накричал на ребят. Мальчишки испуганно жались друг к другу и протягивали мне горстки монет, которые они успели выиграть.

— Медали! Откуда они у вас?! — кричал я.

Казалось, они не понимали моего вопроса. Только Мирзагуль, плут и воришка, догадался, о чем речь, и сказал:

— Я свою выменял за блок жвачек, а им дали.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

«Писать все-таки надо…»

Страницы рукописи Александра Мильчакова.