На тысячи дней

Рустам Валеев| опубликовано в номере №898, октябрь 1964
  • В закладки
  • Вставить в блог

— И ты учись тихонько.

Разговор дальше не заходил, может быть, потому, что крепко схлестываться с Готькой Виктор считал, видно, делом ненужным. Но зато каждый разговор его с Забавой грозил разразиться ссорой.

— Что? — напирал Виктор, зло сверкая глазами на дядю. — Тяжелая работа? Ничего, скоро на пенсию пойдешь!

— Я знаю, чего ты на меня серчаешь, — смирно и задумчиво говорил Забава. — Мать-то у тебя доброй души человек. Она, сообрази, двадцати восьми годов осталась с тобой после мужа, отца то есть твоего. Горюшка горячего хлебнула. А теперь почему ей не пожить? Как человеку, почему не пожить? И человек... который теперь ее муж, я его знаю. Я ведь... забочусь...

— На черта твоя забота! — кричал Виктор.

— Вон как обращаешься! — удивлялся Забава. — Я тебе что, дурочкин племянник? Ма-ла-дежь! По глазам вижу: кабы не смирный я, с кулаками бы полез. А я какой был? Приехал строить мировой гигант против отцовой воли. А отец приезжает через месяц, на квартиру стал, вызвал меня и выпорол. Понял? Несмотря на то, что я у Хабибуллы Галиуллина в бригаде состоял. Он мировой рекордсмен был по укладке бетона. По славе с ним только современный силач Юрий Власов мог бы сравняться. А отец выпорол меня. Я ничего. Правда, не вернулся в деревню. А так ничего, утер кровь и в барак попер...

— Вам он второй родиной стал, мировой гигант! — сказал восхищенно Саша. — Это у Бориса Ручьева еще есть. — И он стал декламировать:

Мы жили, плясали

без всякой двухрядки

в холодной палатке,

в походной палатке...

На сотни походов,

на тысячи дней

веселая песня

осталась о ней!

Он придвинулся к старику.

— Да, какие мы? Ну что, совсем плохие? Ведь мы, Любим Игнатьич, такие... что уходить от вас нам некуда. А вам, — он улыбнулся дружелюбно, — незачем нас пороть, как ваш... папа.

— Папа-а... — протянул Забава. — Слово-то нежное. Я так и не прозывал.

— Я, Любим Игнатьич, — Саша побледнел, — никак не называл. И не помню. Потому что...

Готька в таких разговорах не участвовал. Старик был его учителем — дважды, трижды! — потому что все, чему учился Готька у Виктора и Саши, получено было ими от старика.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Песня для нас

17 августа 1942 года родился Муслим Магомаев