Малийское утро

Мусса сберег и письмо к губернатору. Старый Аблай сказал:

– Они над тобой будут смеяться. Разве ты хочешь быть смешным?

И Мусса не послал это письмо. Где же Ньяма прячет бумаги? Или давно выбросила? Мусса хотел жаловаться. Кому? Компания «Офис дю Нижер» уничтожила весь лес по берегам Нигера. Ненасытные топки пароходов сожрали его. Мусса помнит этот лес. Все тогда жили охотой. Там водились газели, носороги, толстые и короткие, как баобабы. Земля без леса совсем высохла. Она стала, как кожа старого слона. Белым было все равно. Для них это была чужая земля. Только один раз за всю свою жизнь Мусса слыхал, как они назвали ее отечеством. Это когда забрали у него быков. Мусса давно уже не сердился на них за это.

– Если ты увидел лицо иностранца, значит, увидишь и его затылок, – говорил Мусса.

Мусса посадил на пустых землях манго. Деревья уже совсем прижились.

– Мусса – хороший садовод, – говорили люди.

Таких больших садов не было здесь ни у одного белого человека. Они вырвали манго с корнем.

– Мы делили землю на кантоны, – сказали Муссе. – Ты не входишь в этот кантон.

Кому хотел жаловаться Мусса? Он написал письмо губернатору. Губернатор был черный человек. Но у него была душа белого человека. И Мусса не отправил это письмо.

Старый Аблай говорил:

– Ты хочешь строить канал? Зачем?

– Я никому не делаю зла, – говорил Мусса. – Я даю людям работу.

– Нельзя бежать и чесать зад одновременно, – говорил Аблай,

Аблай ничего не хотел. Он сидел перед домом на своем пальмовом каляга2 и смотрел. Каждый день он смотрел. В доме у него ничего не было. Даже куриц не держал Аблай.

– Зачем? – говорил он. – Если курица будет хорошая, все равно отберут. А за плохую я не хочу опускать глаза перед людьми.

Аблай был слабый человек. Он ничего не хотел. Только увидеть затылок последнего уходящего француза. Он так и умер лицом к дороге.

А Мусса хотел. Было время, Мусса хотел стать богатым. «Деньги дают свободу, – думал Мусса. – И радость дают деньги». Мусса думал так всегда.

Мусса не любил французов. Он никогда не относился к ним серьезно. Французы, как женщины, быстро забывают свое слово и, как дети, никогда не знают, что делать дальше. Мусса всегда знал, что делать дальше. Но кому это было интересно?

Журналист написал статью. Газета напечатала даже портрет Муссы. Но журналист не умеет снимать черного человека. На портрете вышла только белая шапка Муссы и седая борода. А лицо расплылось черным пятном.

Журналист написал: у них нет машин.