Хозяева

- Наталья, неуж мертвого родила?

Наталья молча, но с высоко поднятой головой, со странной улыбкой на горевшим огнем лице <текст утерян> мимо, никому не отвечая ни слова.

За <текст утерян> гурьбою, донимая:

- Наталья, да погоди!

- Наталья, где ребенок?

- Наташка, и мне не скажешь? Молоденькая девушка вцепилась в ее рукав.

Та вырвалась, сжав зубы:

- Отстанете вы?

- Знамо, отстанешь, коли так, - проворчал Пахомов и остановился протереть потевшую под шапкой лысину.

И вдруг в ошалевшей, растерянной толпе, раздался сумасшедший хохот. Павлушка схватился за голову, бросил на землю шапку и завертелся, задыхаясь от душившего его смеха. Он поперхнулся первым же словом и не мог ничего сказать. Он мгновениями смолкал, чтобы сказать что - то, но, взглянув на угрюмые вытягивавшиеся от изумления лица окружающих, закатывался заново, как ребенок.

- Да над чем ты, Павлушка? Скажи!

- Ой, не мо - о - о - огу, - взвизгнул снова тот и залился оглушительным смехом, - рожи - то у вас... рожи - то! А Наташка - то, Наташка - то!

И, подавив, наконец, свой смех, начал он говорить.

Все слушали, однако, его без улыбки.

Глава вторая. Мертвый хватает живого

ПОЗДНО вечером в тот же день, Володька Городков сидел в фабкоме и, засунув палец за ремень, туго перетягивавший новенькую тужурку типа английского френча, докладывал равнодушно:

- Наконец, случай сегодня. Это уже исключительный совершенно случай. Что - то непредставимое! Сортировщица из второго отделения, - он заглянул в записную книжку, прищурив близорукие глаза, - да, из второго, сортировщица Наталья Ветрова. Месяца три уже, как она ходит на работу с животом. То есть мы все считаем, что беременная. Теперь, оказывается, что фокус: идет на работу, накручивает шаль, а с работы - подвязывает кусками холст. Кому же, в самом деле, в голову может такое придти.

Сидевшие за столом переглянулись. Секретарь хихикнул. Председатель взглянул на него молча, и обернулся к Городкову:

- Как же вы сегодня сообразили?

- Узнал стороною: