Хлеб, ситец, работа

Илья Лин| опубликовано в номере №97, март 1928
  • В закладки
  • Вставить в блог

ПИШЕТСЯ: «Хлеб пошел!», «Хлеб идет!». Читать же надо: пошел ситец - появился хлеб. Тот самый ситец, который, до зарезу необходим деревне.

Поэтому - то в первую голову на три смены переходят 14 текстильных предприятий: «Вагжановка» в Твери; «Красное знамя» с 8 1/2 тысячами рабочих на Раменске: «Абельмановка» во Владимире, Верхне - Середская, фабрика им. Ногина в Серпухове. Всех не перечтешь.

14 новых предприятий - это миллионы метров новых тканей. Их работа - хлеб для десятков тысяч ткачей и для их семей.

Для молодежи 3 смены, 7 часов - это работа и квалификация, так как в первую голову идут на работу переростки - дети рабочих. Идут и подростки: досрочно выпускаются фабзавуч - кики - значит и туда идет молодежь. Набирается новая бронь.

Рабочая семья идет уже на фабрику зачастую целым комплектам: мать с дочерью, отец с сыном. А то и втроем, вчетвером. Собирается семья рабочая в одно.

Пишется «семичасовой». В казармах же, в ткацком, в прядильном называют это коротко: «сменка».

Сменка - это большое, но неощутимое для глаза. Это идет без шума, без излишней суетни, без лишней переписки. Люди сидят целыми ночами, высчитывают, прикидывают, примеряют. Ибо речь идет о новых сотнях рабочих к станкам.

Речь идет о молодежи, которая сидела на отцовских хлебах, била баклуши, а теперь идет к делу.

В казарме - жоморочках, где живут иногда по 2 - 3 семьи, целый день только и разговору о сменю:

- Дунькина, Егорушкиной - то вдовы дочка, «умелой» писалась, а сама ведь не знает ни ватеров ни банкоброш...

Речь идет о том, что многие матери стараются записать своих детей «умелыми», т. - е. работавшими. Это, конечно, только «думы», так как прием будет вести фабком, а там сплошь ткачи и прядильщицы - обмануть не удастся.

На Дрезненскую фабрику будет принято около 340 подростков и переростков, на 1 - ю ткацкую в Орехове берут в обучение 800 переростков. На Павлово - Покровской набирается в бронь 260 подростков и выводится из переростков в штат 137 чел.

Целыми днями в коридорах шатались без дела 14 - 15 - летние ребята. Возраст этот наиболее склонен ко всяким отрицательным явлениям. Сначала начинается бузотерство, потом это переходит в открытое хулиганство и зачастую в мелкое воровство.

То, что из этой молодежи из казармы уходят на производство сотни ребят и девушек - это огромное облегчение для рабочей семьи и, если хотите, имеет политически огромное достижение.

Сегодня на фабрике вы можете увидеть мать и стоящего с нею рядом сына. Она его обучает ткацкому делу. Так и придется учить, ибо у каждого почти есть мать, сестра, работающие на паре или на тройке. Пожалуй, этот сын не только будет обучаться, но и помогать матери, поскольку мать или дядя переходят с трехмашинного станка. При этом времени для всяких подсобных дел останется меньше и, стало - быть, такой помощник как раз впору.

В эти дни вы можете видеть, что у людей существует не только любовь человека к человеку, но и огромнейшая любовь к неодушевленным предметам. Но что это в сравнении с любовью к станку? Я видел ткачей, которые знают свой станок 25 - 30 лет. Станки у нас на многих предприятиях старые и изношенные. Они часто разлаживаются. Но люди к ним привыкли и знают их не хуже, чем мать своего ребенка. Сейчас, когда нужно переходить на 4 станка, т. - е. взять еще лишний станок, старики - ткачи готовы на все, лишь бы не расстаться со своим станком. Эта любовь, эта дружба, по - истине, связаны десятилетиями.

О станках болеют душой все. Вот старик - рабочий, теперь заведующий школой ФЗУ, т. Егоров. Он с обидой в голосе рассказывал, как администрация фабрики взяла у него из ФЗУ 12 станков.

Когда же заговорили о том, чтобы использовать станки ФЗУ в 3 - й смене, где, если не будет подростков, то можно будет обучить переростков, - тов. Егоров обрадовался. Чувствовалось, что в нем говорит душа старого ткача, который знает цену станку и не может примириться, чтобы станок бездействовал.

На 1 - й ткацкой в Орехово-Зуеве таких станков имеется 100.

На собрании, на активе комсомола говорили до полуночи. Вопросы, которые задавали заместителю директора т. Юдину - выдвиженцу - были достойны величайшего парламента.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены