Нежная голубизна восточной половины неба подёрнулась узорчатой пеленой облаков. На западе хмурились затуманенные дали. От них, надвигаясь к зениту, по небу растекались белесые охвостья туч. Но чем выше они поднимались, тем всё бледнее и бледнее становились волнистые полосы и таяли наконец под неудержимым наплывом солнечных лучей.

Генерал Воронков встретил майора Аксёнова возле своего дома и, радостно поглядывая на голубизну востока, приказал ехать с начальником штаба армии. Аксёнов хотел спросить, какая на него возлагается задача, но генерал легонько толкнул его в плечо, показывая в конец улицы:

- Беги. Видишь, в машину садятся?

- Садись быстрее!... - крикнул Дубравенко подбегавшему майору. - Поехали.

Аксенов сел рядом с шофёром. В машине сидели начальник штаба и командующий артиллерией генерал-лейтенант Цыбенко. Позади шла вторая автомашина. В ней Аксёнов разглядел командующего бронетанковыми и механизированными войсками, начальника инженерных войск и генерал-майора авиации Смирнова.

Ехали всё самые близкие помощники командарма. Видимо, предстояла очень серьёзная работа. Дубравенко и Цыбенко сидели молча. Изредка начальник штаба поторапливал шофёра. В селе Шошкут генералов встретил высокий танкист в наглухо застёгнутом комбинезоне.

- Командир танкового корпуса генерал-лейтенант Ахметов, - коротко представился он, пожимая руки генералам.

- Как дела у вас? - изучающе всматриваясь в лицо танкиста, спросил Дубравенко.

- Корпус укомплектован полностью, боеприпасов и горючего достаточно. Всё переправлено через Дунай и сосредоточено в районе Торбадь - Шошкут - Будафок, - на ходу говорил он, проводя генералов в дом. - Четыре месяца в резерве Ставки находились. А сейчас товарищ Сталин к вам на помощь бросил.

- Во-время, как раз во-время, - ответил Дубравенко. - Положение у нас сложное, очень сложное... Вы знакомы с обстановкой?

- В общих чертах, - ответил командир танкового корпуса.

- Эта ночь была у нас тяжёлая, - сказал Дубравенко, раскладывая карту на столе. - Противник на узком фронте прорвал нашу оборону и ВКЛИНИЛСЯ на одиннадцать километров. За ночь мы окантовали и остановили его. Но сплошной обороны на этом участке у нас нет.

- Да, - хмуря густые брови, задумчиво проговорил Ахметов, - обстановочка...

Он, не отрывая взгляда, долго смотрел на карту, сутуля широкие плечи.

- Вашу контратаку будет поддерживать вся армейская артиллерия и вся авиация фронта, - вновь заговорил Дубравенко. - Дорога каждая секунда. Если противник узнает о вашем подходе и успеет хоть сколько-нибудь закрепиться, то успеха не будет.

- Да. Я немедленно, сейчас же контратакую! - резко проговорил Ахметов. - Только прошу сковать противника на всём остальном фронте.

- Командарм приказал, как только вы начнёте контратаку, всем войскам армии на всём фронте перейти в наступление, - ответил Дубравенко. - Никаких перегруппировок не будет. Наступать оттуда, где кто стоит. Главное - сковать противника и создать у него панику.

- Хорошо, - проговорил Ахметов. - Давайте быстренько спланируем всё.

Он чертил на карте маршруты бригад. Генералы Цыбенко и Смирнов намечали районы, по которым будут бить артиллерия и авиация, обеспечивая наступление танкового корпуса. Инженер показывал, какие лучше использовать маршруты, распределял сапёрные подразделения, знакомил с особенностями местности. Офицеры штаба корпуса и Аксёнов тут же записывали решения, оформляли их в боевые распоряжения и приказы и передавали в бригады, полки, дивизионы и батальоны. Изредка вспыхивали споры, но тут вмешивался Дубравенко, выносил окончательное решение, и работа успешно подходила к концу.

- Константин Николаевич, - подписав последний приказ, повернулся Ахметов к Дубравенко, - какую бы вам поставили оценку, если бы до войны на экзаменах в академии вы сказали, что наступление танкового корпуса можно организовать за двадцать семь минут?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.