Добрый человек из Кутаиси

И так у Хазарадзе всегда. Идет он по цеху, видит: токарь А. Тевзадзе обрабатывает муфты гидроусилителя. Патрон с муфтой зажимает вручную, с большим трудом. Мимоходом Хазарадзе бросает парню: а что если «поручить» тяжелую работу сжатому воздуху? Тевзадзе обдумал идею, сделал расчеты – внес дельное рацпредложение. По доброте душевной подсказал ему Хазарадзе эту мысль? Разумеется. Но, перекрывая все чувства, говорила в нем прежде всего та самая хозяйственность.

В этом весь Хазарадзе – с его рачительностью, озабоченностью и вечным... недовольством. Как-то он сказал:

– На заводе уже четырнадцать таких бригад, как ваша, но радоваться некогда...

– То есть как это «некогда»?

– Надо двигаться дальше. Помните, Леонид Ильич Брежнев на XXIV съезде подчеркивал, что ускорение научно-технического прогресса остается одной из главных задач... Эти слова имеют прямое отношение и к нам – рационализаторам. Подумали мы н объявили соревнование между бригадами.

– Чья была идея?

– Моя. Так вот, объявили мы соревнование, три премии дирекция выделила, дело пошло веселей...

Словечки «моя», «мой» приходилось слышать от него нередко. Не скрою, сначала меня это немножко настораживало. Ведь известность – штука каверзная, мало для кого испытание славой проходит безболезненно. Я имею в виду не зазнайство, это уж крайность, о которой и говорить не стоит. Но любая известность требует от человека естественной вполне ломки поведения, хотя бы потому, что окружающие стали относиться к нему иначе. Нет, в нескромности нельзя обвинить Хазарадзе за словечки «мой», «моя». Не только потому, что гораздо чаще говорит он «мы», «наше», но и потому, что и в самом деле очень многое здесь его – и придуманный им 46-метровый конвейер в цехе коробки скоростей, и необычная бригада рационализаторов, и даже электрическое табло у проходной.

Не оттого ли с такой открытой радостью он показывал мне завод? Путь наш, конечно, закончился в сборочном цехе, там, где с деревянных рельсов медленно, как корабль, сходит грузовая «Колхида». Голубая, лакированная.

Он рассказывал о матине спокойно, обстоятельно, как может рассказывать специалист. И даже не верилось, что Хазарадзе еще только заканчивает институт.

– Кем будете работать, Иосиф, когда защитите диплом?

– Наладчиком! Почему удивляетесь? Мне уже предлагали стать начальником цеха. Отказался. На любимое дело времени не останется...

У рабочего на заводе сейчас самое что ни на есть творческое положение. Любой начальник цеха позавидует. А если есть еще и инженерное образование – горизонты намного расширяются, работать становится еще интересней. Так считает Хазарадзе.

Все говорят, что у него огромный авторитет. Но авторитет не бурьян, на пустом месте не вырастет. Надо делать больше других и лучше. Есть у Иосифа аккуратный столик, за которым он почти никогда не сидит. По должности он наладчик, на его попечении новая техника, но поскольку он – Хазарадзе, его зовут всюду.

Надо сходить к директору, выбить у него рояль для клуба, а у председателя завкома Алавидзе – путевку для одного хорошего рационализатора. Еще комсомольцы звали на совещание по производственным вопросам. Почему Хазарадзе? Не директор ведь он, не главный инженер! Ну, да раз зовут, лучше знают, почему, надо идти.

А вечером встреча со школьниками – ребята просят рассказать о «Колхиде».

И вот идет Хазарадзе по улице, аккуратный, даже щеголеватый, как почти все мужчины в Грузии, это у них в крови. Знакомится с ребятами, говорит с ними.

У Иосифа походка счастливого человека. Пока у него есть только одна идея, которую не приняли товарищи. Предложил он построить большой дом, чтобы всем заводским умельцам жить под одной крышей. И выделить в этом доме особую комнату «для веселья и для печали», Так он выразился, а больше, конечно, для того, чтобы можно было и дома собираться и обсуждать всякие технические штучки. Но тут он не встретил поддержки, главным образом у жен. Этого еще не хватало, возражали ему, как будто на заводе вам мало времени.

Но Хазарадзе не теряет надежды. Не было еще случая, чтобы не получилось то, что считает он нужным для дела.

...Перед отъездом из Кутаиси мы зашли с Хазарадзе в городской краеведческий музей. В зале, посвященном современности, экспонируются книги, написанные кутаисскими писателями; хрусталь, сделанный на Кутаисском стеклотарном заводе; вина, выпущенные Кутаисским винозаводом. Особый стенд отведен автозаводу. Мы увидели мотор «Колхиды» и портреты лучших людей. С самого большого смотрел Иосиф Хазарадзе.