Декабристы гвардейского экипажа

Александр Шешин| опубликовано в номере №1330, сентябрь 1982
  • В закладки
  • Вставить в блог

– Будут требовать оригинальное отречение его императорского высочества Константина Павловича, – пояснил Арбузов, – буде же не получат удовлетворения, пошлют во все губернии за депутатами, предложив для сего господам сенаторам подписать указ.

Офицеры Гвардейского экипажа решили «поутру идти по своим ротам и стараться привести людей в сомнение».

Оставшись втроем, братья Беляевы и Дивов «восхищались торжеством, если будет удача», и мечтали, что народ будет приветствовать их как избавителей. Александр Беляев зарядил два пистолета и старательно точил свою саблю...

В двенадцатом часу ночи у ворот казарм Гвардейского экипажа остановилась карета, запряженная четверкой лошадей. Из нее вышли два офицера и приказали проводить их к лейтенанту Арбузову. Это были Якубович и Бестужев. Узнав о приезде Якубовича, в казармы к Арбузову отправились и Беляевы. Братьев волновали надвигающиеся события, им хотелось подробнее узнать о заговоре и его руководителях. Интересовал их и Якубович, долго служивший на Кавказе; теперь он ходил с черной повязкой на лбу, скрывающей рану.

У Арбузова уже сидели лейтенант Гвардейского экипажа Мусин-Пушкин, Якубович и Бестужев. Разговаривали 6 несправедливости новой присяги и о сборе войск на Петровской площади.

– Господа! – произнес, сверкая глазами, «храбрый кавказец». – Хотя я и не сомневаюсь, чтобы вы не были храбры, но вы еще не были никогда под пулями, и я вам покажу пример собою.

Беляевы ушли от Арбузова «с убеждением, что

успех верен и что вся гвардия к сему уже приготовлена».

Уезжая из Гвардейского экипажа, Якубович обещал Арбузову утром поднять гвардейцев вместе с ним и идти поднимать Измайловский полк. Однако ночью он почувствовал сомнения. Его тревожило, что при захвате Зимнего дворца «не обойдется без крови» кого-либо из членов императорской фамилии. В 6 часов утра Якубович приехал к Бестужеву, жившему вместе с Рылеевым в доме Российско-Американской компании, и отказался вести Гвардейский экипаж.

Теперь главным представителем центра, назначенным вывести экипаж на площадь, становился Николай Бестужев. Александр Бестужев послал в казармы Гвардейского экипажа своего брата мичмана Петра Бестужева с запиской к Арбузову, где сообщалось, что, несмотря на отказ Якубовича, план восстания остается в силе: Арбузов и его друзья должны поднять экипаж и ожидать Николая Бестужева.

В Гвардейском экипаже, как и в других гвардейских полках, офицеры пытались поднять своих подчиненных. Наряду с этим Антон Арбузов в последние дни перед восстанием пытался сообщить матросам своей роты о плане и целях восстания. Кроме него, на такое не решился ни один из членов Северного общества. Еще 12 декабря Арбузов вызвал к себе фельдфебеля 7-й роты Боброва и спросил:

– Любит ли меня рота и пойдет ли туда со мною, куда я ей буду командовать?

– Если ротный командир будет командовать, то как не исполнить по его команде, – рассудительно отвечал Бобров.

– Я поведу роту в Измайловский полк, сей полк и Московский пойдут на Сенатскую площадь, там встретят нас гренадеры и финляндцы, и мы все вместе возьмем завещание покойного государя. Имея оное на руках, мы подпишем свои законы. По завещанию сему нижним чинам будет только двенадцать лет службы, – сказал Арбузов и приказал Боброву идти в роту и там объявить все это «хорошим и надежным людям».

На следующий день утром Арбузов повторил Боброву все сказанное накануне и закончил вопросом:

– Должны ли мы, присягнув в верности государю Константину, при нем присягать другому царю?

– Конечно, без особенных причин сего быть не может, без особенных причин присягать не станут, – отвечал фельдфебель.

Утром 14 декабря Арбузов вновь разговаривал с Бобровым, а потом призвал к себе унтер-офицера Аркадьева, исполнявшего должность каптенармуса роты, сказав ему:

– Долженствующая учиниться присяга будет ложная... Дав клятву, по долгу оной не должны изменять ей. Государь наш жив. я лучше знаю, что это обман, и вам же, нижним чинам, хуже будет.

Командир 2-й роты Гвардейского экипажа лейтенант Мусин-Пушкин, построив роту, внушал матросам, что они должны быть верны первой присяге.

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Доверьте мне…

С первым секретарем Мытищинского горкома комсомола, делегатом XIX съезда ВЛКСМ Владимиром Демешканом беседует специальный корреспондент «Смены»

Почтовый ящик

Рассказ