Дед

Мартти Ларни| опубликовано в номере №863, май 1963
  • В закладки
  • Вставить в блог

Рассказ

Все, кто знал этого парнишку, находили его замкнутым и раздражительным. В его бледном, цвета дрожжей лице было что-то старческое. Он пришел на работу в садовое хозяйство ранней весной и был принят временным подручным. Оказалось, что паренек отличался редкостным прилежанием и трудился, словно маленький вол. Через полгода от такого усердия его коренастая фигурка ссутулилась и плечи согнулись, будто он все время держал в руках тяжелые, полные ведра. Все его движения стали до того скупыми и рассчитанно точными, словно он годами продумывал их и уж отныне ни единым мускулом не шевельнет без особенной надобности. Не удивительно, что рабочие садоводства прозвали его «Дедом».

Наступила тихая осень. Открытые посадки и парники смиренно ждали наступления зимы. Цветущее царство чернозема кончилось, и последние остатки его живой силы отступали, скрываясь в четырех отапливаемых теплицах. Десятки батальонов цветов спрятались там от ярости зимы.

Временные работники садоводства — три женщины и двое мужчин — получили расчет. Это было довольно грустное событие. Все молчали, а хозяин, выдавая деньги, сокрушенно вздыхал и жаловался на отсутствие работы.

— На открытых грядках теперь делать нечего,— говорил он медленно, растягивая слова, как истый уроженец провинции Хяме.— Такое уж дело садоводство. Летом не хватает рабочих рук, а зимой не хватает работы. Увеличить постоянный штат никак не возможно.

Помолчав, он посмотрел на Деда, вперившего тоскливый, как бы отсутствующий взор в сумерки, за которыми начиналась безработица.

Хозяин помолчал еще немного и сказал:

— Если нравится, можете весной вернуться ко мне. Я подумываю о расширении парникового хозяйства, так что работа будет.

Хозяин стал прощаться с каждым за руку. В тот момент это казалось очень торжественным актом, успешно сглаживающим общественные противоречия. Подойдя к Деду, хозяин на мгновение задержался, но не подал руки, а, кашлянув, суховато проронил:

— Ты пока оставайся. Еще на недельку, на две, пожалуй.

И вот с того дня прошло уже полтора месяца. Парнишка все работал и каждый день с тоскливым напряжением ждал расчета: ведь он здесь временный. И вся его жизнь начинала казаться ему страшно несерьезным, пустяковым, временным занятием.

* * *

При оранжерее было обширное помещение для хранения рассады. В зимнее время там чинили парниковые рамы и плели соломенные маты. Деда назначили плетельщиком. Работа ему нравилась. Он плел солому и собственные мечты. А порывистый ветер и неутешный осенний дождь выводили над ним свои жалостные песни, осыпая слезами стеклянную крышу. Приближалась зима.

Но парнишке часто приходилось откладывать эту интересную работу. Оказалось, что над ним было сразу два начальника: хозяин и хозяйка. И он старался угодить обоим. Это было нелегко. Если хозяин посылал его плести маты, то хозяйке обычно требовалась помощь на кухне. Дед носил дрова в комнаты, вытряхивал половики, убирал двор и бегал в лавку за покупками.

Вот что значило быть временным работником! Его безбородая юность иногда восставала, порывалась устроить бунт. В груди сдавленно рокотали слова проклятий.

Затем и двум мучителям присоединился третий. Домработница научилась гонять парня, как ей вздумается. Хозяйку он боялся, а домработницу ненавидел.

Наконец, появился еще один мучитель. Старшая дочь хозяев вернулась из Швеции, где она три года пробыла в пансионе. Девушка достигла того возраста, когда по всякому поводу восклицают «ах» и «ой». Герои кинофильмов порой не давали ей уснуть всю ночь. Она принесла с собой какое-то неуловимое веяние «большого мира». Вернувшись домой, она была «ужасно счастлива» и «умирала от восторга», любуясь анютиными глазками, золотыми шарами и тюльпанами «Прозерпина».

Временный работник старательно избегал встреч с барышней. Он завидовал баловням судьбы и не любил их. Прошло две недели, прежде чем девочка заметила Деда. Однажды парнишка принес на кухню дрова, сложил их в ящик и направился было к выходу, но навстречу ему вышла юная барышня и спросила:

— Ты кто такой?

Он оцепенел и, не глядя ей в глаза, ответил сквозь зубы:

— Чего?

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 4-м номере читайте о знаменитом иконописце Андрее Рублеве, о творчестве одного из наших режиссеров-фронтовиков Григория Чухрая, о выдающемся писателе Жюле Верне, о жизни и творчестве выдающейся советской российской балерины Марии Семеновой, о трагической судьбе художника Михаила Соколова, создававшего свои произведения в сталинском лагере, о нашем гениальном ученом-практике Сергее Павловиче Корллеве, окончание детектива Наталии Солдатовой «Дурочка из переулочка» и многое другое.



Виджет Архива Смены