Болезнь вождя Лон

На некотором расстоянии от деревни Мукумуков мы заметили двух воинов из этого племени, Увидя нас, они повернули свои пироги и обратились в бегство. В то же мгновение мои люди, следуя приказу моего отца, оставили меня и пустили одного плыть по течению. Они должны были остаться на месте, чтобы оценить мое поведение перед лицом смерти и рассказать о нем племени.

- Я опустил весло в воду и прокричал беглецам-мукумукам все мое презрение. Мои оскорбительные слова заставили их обернуться и они заметили, что я один преследовал их. Тогда оба воина, проплыв еще некоторое расстояние, чтобы чувствовать себя в безопасности, остановились и, отодвинув друг от друга свои пироги, стали ожидать меня - каждый с своей стороны. Я приближался к ним с копьем в руке, исполняя воинственную песнь моего племени. Они оба метнули в меня свои копья, но я пригнулся и копья просвистели над моей головой, не коснувшись меня. Когда я выпрямился - нас было трое и мы могли честно бороться. Я напал на того, кто был справа от меня, острие моего копья вонзилось в его горло и он свалился в воду.

- Изумлению моему не было границ - я убил человека! В несколько сильных ударов весла я подплыл к другому: я должен был умереть достойно и честно. Второе и последнее копье моего врага только слегка задело мое плечо. Тогда я атаковал мукумука. Я не сшиб его с ног, но я воткнул стальное острие в его грудь и пытался проколоть его насквозь. И в то время, когда я изо всех сил налегал на мое копье, он веслом плашмя два раза ударил меня по голове.

- Острие моего оружия глубоко вошло в его грудную клетку, а он все еще продолжал колотить меня веслом. Вдруг, точно молния меня ослепила, и я почувствовал, что у меня в голове что-то сдвинулось с сухим шумом, вот именно - с сухим шумом. Исчезла давившая меня над глазами тяжесть и мне показалось, что лопнул обруч который сдавливал мой лоб. Меня охватило ощущенье огромного счастья и мое сердце запрыгало от радости.

- Это смерть, - подумал я. - В таком случае она очень приятна. Но затем я увидел две пустые пироги и понял, что час моей смерти еще не пришел. Напротив, я воскрес. Это чудо сотворили обрушившиеся на мою голову удары. Я сознавал, что способен убивать, а вкус крови ожесточил меня. Я опустил свое весло в грудь Юкона и принялся, как можно быстрее, грести по направлению к деревне мукумуков.

- За моей спиной молодые люди что-то кричали. Я повернул к ним голову и увидел, что вся поверхность реки белела от пены под ударами их весел.

- Да, под ударами наших весел вспенилась вода, - сказал Мутзак. Поэтому, что мы вспомнили приказания Выдры и Сколки и хотели видеть, как будет держать себя перед лицом смерти вождь Лон. Какой-то молодой мукумук, осматривавший сети для ловли лососей, увидел, что на него несется вождь Лон впереди отряда в сто человек. Юноша в своей пироге бросился к берегу, чтобы предупредить своих об опасности. Но вождь Лон стал его догонять и мы все удвоили быстроту хода.

- Они подплывали к берегу, и когда Лон увидел, что юноша вспрыгнул на берег, он встал на своей пироге и метнул копье.

Пронзенная копьем жертва ничком упала на землю.

- Вождь Лон выскочил на берег с палицей в руке, издал долгий, боевой клич и стрелою бросился в деревню.

- Первый человек, которого он встретил, был Итвили, вождь мукумуков. Вождь Лон раздробил ему палицей череп.

- Боясь пропустить момент смерти вождя Лон, мы все вышли на берег и побежали за ним. Мукумуки не поняли нашего поступка, подумали, что мы тоже пришли воевать и осыпали нас дротиками и стрелами. Тогда мы забыли о данном нам поручении и напали на них с копьями и дубинами в руках и, так как мы нежданно-негаданно свалились к ним на головы, то произошла настоящая бойня...

- Моими собственными руками я задушил шамана, - говорил вождь Лон. Воспоминания о этом далеком дне оживили его увядшее лицо. - Я его убил - это был более великий шаман, чем Сколка. Каждый раз, когда я нападал на врага, я говорил себе: «Вот и смерть». И каждый раз я убивал врага, и смерть исчезала. И мне стало казаться, что дыхание жизни не уйдет из моих ноздрей и что я не могу умереть...

Мутзак продолжал: «Мы следовали за вождем Лон через всю деревню и вернулись вместе с ним. Мы следовали за ним, как стая волков, то здесь, то там, повсюду, до тех пор, пока не осталось ни одного мукумука, с которым можно было бы сразиться. Мы взяли в рабство сто мужчин, вдвое больше женщин и много детей. Потом мы подожгли все дома и хижины и ушли. Вот каков был конец племени мукумуков.

- Мы вернулись в нашу деревню, - возвысил голос вождь Лон, - и люди нашего племени были ошеломлены, увидя нас нагруженными богатствами и окруженными таким количеством рабов; но они еще больше удивились, увидя меня живым.

- И мой отец, Выдра, затрепетал от радости, узнав о моих подвигах. Потому, что он был стар и я был его единственным сыном. Пришли все испытанные воины, а также и все самые изощренные и самые мудрые, и вскоре все племя собралось вокруг меня. Тогда я встал и громовым голосом приказал шаману приблизиться.

- Да, о, Белый человек, он это сказал громовым голосом, и у нас, у всех от страха задрожали колени, - подтвердил Мутзак.

- Когда Сколка предстал передо мной, - продолжал. вождь Лон, - я крикнул ему, что у меня не было никакого намерения умирать. И я добавил, что очень скверно обманывать злых духов, ожидающих в загробной жизни. Я нахожу нужным отправить душу Сколки бродить в Неизвестном, где она будет, несомненно, обречена вековечно стонать в безпредельных, непроходимых лесах. И я его задушил здесь же на месте, на глазах у всего племени... И когда я услышал ропот, я закричал изо всех сил.

- Громовым голосом, - добавил Мутзак.

- Верно! Я это закричал громовым голосом: - Посмотрите, вы! Я, вождь Лон... Я убил Сколку, вероломного шамана! Я единственный из людей, прошел через ворота Смерти, и вот я снова перед вами. Мои глаза зрели невидимое и мои уши слышали таинственнее. Я более велик, чем шаман Сколка, более велик, чем все другие шаманы. Я также выше, чем мой отец, Выдра. Он всю свою жизнь боролся с мукумуками, а мне достаточно было одного дня, чтобы их разгромить. В течение секунды, - время для одного только вздоха, - я покончил с ними.